Еврейская мама и все-все-все

Сара Абрамовна кружила по квартире. Каникулы кончились, дети собирались в учреждения.

- Штаны?

- Держи! Бутерброд клади в пакет!

- Йогурт?

- Садись. Вот йогурт, ложки – сам. Здесь они.

- Носки?

- Вот твои носки.

- Рубашка?

- Уже высохла. Возьми там! А ты смотри сюда! Йогурт! Ешь-ешь!

- Шоко?

- О-о-о-о-о! И шоко!

Еврейская мама – это больше, чем женщина и чем мать. Это особое состояние души. Еврейской мамой становятся раз и навсегда. Обратной дороги нет. Только вперед к светлому будущему еврейских детей.

В утреннем бреющем полете по квартире Саре Абрамовне часто лезли в голову всякие философские глупости. Они ей почти не мешали. Сара Абрамовна автоматически рассовывала бутерброды по портфелям и думала, что к мужьям можно относиться по-разному. Первый муж подарил Саре Абрамовне квартиру и детей. Второй – машину и детей.

А дети для еврейской мамы – всегда святое. Теперь Сара Абрамовна развозила их всех по учреждениям на семейном авто.  

- Я уже скучаю! – сказала на прощание каждому и ткнулась в прохладную упругую щечку.

Потом глубоко вздохнула, махнула рукой и вернулась домой.

Сара Абрамовна любовно заварила кофе и полезла в холодильник за сыром. Кофе-сыр – прекрасное утреннее блюдо. Максимум белков при минимуме углеводов. Диетологи рекомендуют.

Нырнув с головой в холодное нутро агрегата, Сара Абрамовна застыла в недоумении. На полке было сразу 4 упаковки сыра.

- Забыли! Мы совсем забыли! Передача в Москву!

Сара Абрамовна заметалась по кухне в поисках идеального решения нависшей проблемы.

Все дело в том, что Сараабрамовнин старшенький кровиночка жил один в далекой Москве. Ему всего-то двадцать с хвостиком. Он учится и работает. Ему же кушать некогда и нечего. В Москве ведь нету продуктов. Ой, что вы говорите: «Все там есть!» Видела Сара Абрамовна это все, и оно не вызвало ее доверия. Так что при первой возможности она собирает передачку и шлет кровиночке. Ну, так по мелочи. Сыру пару килограмчиков, колбаски столько же, шоколад. Хумус обязательно! Это же сакральный израильский продукт. Кровиночка с друзьями его любят.

- Все готово! – бодро отчиталась сама перед собой Сара Абрамовна. - Надо спешить. А то у добрых людей, спасибо им неземное, через три часа самолет.

Автобуса ждать долго, бензин опять подорожал, зато спорт полезен фигуре, так что Сара Абрамовна неслась пешком. Там всего-то кварталов десять, а для еврейской мамы и сто верст - не круг.

Взмыленная Сара Абрамовна взлетела через две ступеньки на пятый этаж и постучала. Потом еще раз постучала. И еще раз. Дверь не открывалась.

- Где ж их носит? – культурно подумала она. – Неужели опоздала?

Постучав еще раз пять, Сара Абрамовна плюнула на потомственную интеллигентность и нажала на ручку входной двери.

Надо вам сказать, что двери в Израиле не всегда запирают. Особенно если выскакивают на пару минуточек. Правда, минуточки умеют в часы превращаться, но на это израильтяне уже давно научились не обращать внимания. Особенно в религиозных районах, где бытовая преступность низкая, а воровство – редкость.

Сара Абрамовна вошла и осмотрелась. Чемодан посреди гостиной и стопки выглаженных белых рубашек на столе объяснили ей, что она пришла вовремя. В аэропорт хозяева еще не уехали. С тем Сара Абрамовна собиралась покинуть помещение. Хотела снова выйти и культурность изобразить – дожидаться хозяев снаружи. Ее остановил отчаянный младенческий плач, доносившийся из-за двери спальни. Она подошла и постучала, и опять, и снова ей никто не ответил.

Сара Абрамовна прислушалась.

- Месяцев пять всего, не больше, - легко определила по крику. – Девочка, поди.

Она еще немного послушала, а потом решительно распахнула дверь – а вдруг что, не дай Б-г.

В спальне было пусто. Только в детской кровати захлебывался криком щекастый младенец в розовом комбинезончике.

- Ты моя хорошая, - защебетала Сара Абрамовна, - ты моя сладкая. Вот твоя сосочка. Иди ко мне.

Еще через секунду она сидела в кресле в центре гостиной и укачивала малышку.

- Тшшшш! – тыкалась Сара Абрамовна в пухлую щечку с тем самым младенческим ароматом, который сводит с ума всякую записную еврейскую маму. – Сейчас твои подойдут, не расстраивайся.

Первым подошел папа малышки. Он в недоумении замер на входе.

- Здравствуйте, - бодро поздоровалась Сара Абрамовна, усиленно изображая няню по вызову. - Маленькая ваша так плакала, а я тут как раз передачку. Для кровиночки. Возьмете, да?

Папа кивнул и схватил девочку на руки, та расцвела при виде родного лица. Папа радостно ей загугугукал.  

- Она так неожиданно проснулась. Такой возраст, знаете. Всего 4 месяца. А очень крепко спала. Мы на минутку вышли других детей отвести в садики. Вы нам так помогли!

Еврейская мама еврейского папу всегда поймет. Сара Абрамовна понимающе затрясла головой:

- Спасибо-извините-не стоит благодарности-на моем месте бы каждый.

На том Сара Абрамовна и понеслась восвояси, где ее ждал остывший кофе. На вылете столкнулась в дверях с запыхавшейся мамой малышки и сразу торопливо попрощалась с ней, забыв о логичном «здравствуйте».

На выходе из подъезда Сару Абрамовну настиг телефонный звонок. Мама младенца благодарила и горячо призывала всегда сразу входить к ним в спальню безо всякой ложной скромности или стука.

- Да-да, конечно, не стоит благодарности, - пообещала Сара Абрамовна и повернула к пешеходному переходу.

Там переминался с ноги на ногу маленький мальчик лет шести с огромным ранцем за спиной. Он сразу доверчиво сунул пятерню в Сараабрамовнину ладонь и заглянул ей в глаза:

- Переведи меня через дорогу.

Юному школьнику как раз нужно было в сторону, противоположную от магистрального направления, к которому стремилась Сара Абрамовна. Но кого волнуют такие мелочи, когда еврейскому детке нужна помощь. Кого волнуют, тот не Сара Абрамовна. Чужой кровиночка был переведен в лучшем виде, как родной, можете не сомневаться.

Дома остывший кофе нашел последний приют в унитазе. Потом Сара Абрамовна заварила все еще лучше прежнего, взяла сыр и, переведя дыхание, вспомнила, что у нее в ближайшие три часа стирка с обедом, а потом сбор детей из учреждений и их раздача по кружкам, а там ужин и вечерние занятия по детским интересам.

- Должно быть пособие «Как перестать быть еврейской мамой и начать жить»? – философски поглядела в потолок Сара Абрамовна. Однако там ответа на ее вопрос не появилось.

Сара Абрамовна была уверена, что можно перестать быть еврейской мамой, но пока никто не знает, как именно это сделать.

Британские исследователи считают, к примеру, что перестать быть еврейской мамой можно, став еврейской бабушкой. Но они далеки от реалий. Большинству еврейских мам удается успешно совмещать обе эти должности до глубокой зрелости их детей и внуков.

P.S. Сара Абрамовна просила передать, что все совпадения случайны, и она за них ответственности не несет.

Теги не заданы