Холодильник с секретом

Хуже неработающего холодильника может быть только неработающая стиральная машина. Хотя это на любителя. А представьте себе к этому ансамблю еще и плохо, на слабую тройку, работающую духовку. Вот вы поместили туда это взбитое чудо, в котором масса шоколадной крошки, уйма яиц и непомерных надежд, а он томится внутри и не печется, и только теряет дух и воздушность…

«Так бы и треснула по стеклянной дверце, да ведь толку от этого…»

Оля последний раз протерла стекла и позвала детей обедать. Готовые шницели были вчера, сегодня на обед будут бутерброды, тем более что холодильник снова потек, лужа за лужей, и никакие подложенные тряпки не спасали, лужи вытекали в коридор и дальше
мокрыми следами детей разносились по всей квартире — то еще удовольствие, когда до Песаха осталось какая-то неделя с небольшим.

Прибывший мастер осмотрел холодильник со всех сторон, пощупал пульс, который не  бился, померил давление, которого не было, и, скрепя сердце, крепкое сердце мастера по  вызову, сообщил Оле, что к расходам на праздник прибавится новая статья —     Его Величество новый Холодильник.

Вечером Игаль и Оля обсудили эту статью расхода вдоль и поперек. Как ни верти, без холодильника на праздник — никак. Со вторых рук? Нет, лучше сразу сдаться белым.  Привезут такой страх, ужас и членовредительство, а потом и он тоже вскоре потечет, кому нужна эта мыльная опера? Нет, нет и нет. Покупать — так новый. Игаль думал, вздыхал,  скреб в затылке, «денег, как на грех…», но все же они его купили — новенький, белый, как невеста, — на двенадцать платежей.

Оля почувствовала новый прилив сил. А что? Когда на кухне стоит такое чудо и только и ждет, чтобы его наполнили.
Оля по нескольку раз в час подходила к нему и открывала дверцу, заглядывала в морозилку, просто так, ради знакомства. Пока он ничего нового сказать не мог: готовить в эти дни было нечего и не из чего… Но вот потом, на праздник… Легко представить и
подернутую жирным блеском говядину с картошкой, и застывшую в немом восторге рыбу, и свекольный салат, так чудно гармонирующий с белизной холодильника, и уйму других салатов, и всё это — на обернутых бумагой полках. Так-так, друзья, быстро отвели глаза, тряпку в руки и марш за работу. Оля вздохнула, улыбнулась и пошла пылесосить растюханный диван, в недрах которого столько же крошек, сколько стеклянных шариков, забытых заколок и карточек от игр.

Утром следующего дня Оля снова на кухне. В этом году мыть холодильник — не проблема, а удовольствие. И сколько там могло быть квасного? Да ерунда. Пита с шоколадом? Макароны с сыром, оставшиеся после обеда? Кроме тех, вчерашних — с кетчупом? Кроме тех, позавчерашних с… да нет уже позавчерашних, давно в мусорном ведре. Но холодильник — он любит почет и уважение. И поэтому Оля вынула всё, что можно вынуть, и всё, что вынуть нельзя, и любой мастер сказал бы, что эточленовредительство, но она смогла.

Есть такие строки у поэта Наума Коржавина: «есть жены в еврейских селеньях». Да, и эти жены, если отвлечься от поэзии, могут и в новом холодильнике найти крошки, и могут его разобрать на части, ибо силен революционный дух в генах, и кровь бурлит, и пощады не жди.
     Когда на дивно подогнанные детали мягко урчавшего зверя был случайно опрокинут таз с водой, Оля поняла, что перестаралась. И поспешно выдернула вилку из розетки, но было поздно. Мягкое урчание не возобновилось. Оле стало жарко и страшно. Она тут же
позвонила знакомому мастеру, благо адрес он помнил и был по вызову близко. Он посмотрел на ужас, который развела Оля и сказал:
— Ну, вы уже третья за сегодня.
— Третья — что?
— Третья, которая посадила мотор.
— Ну, это же не самолет, чтобы его сажать, — нервно рассмеялась Оля.
— Я с вас денег не возьму, — милостиво сказал мастер. — Они вам на новый холодильник понадобятся.

В пронзительном стихотворении Коржавина речь шла о горящих избах, а тут речь идет о залитом водой с хлоркой холодильнике, но до горящей избы Оле не далеко. В переносном, конечно, смысле, но кому от этого легче.

Оля залилась слезами.

О том, чтобы рассказать обо всем Игалю, не может быть и речи. Шутка ли: на двенадцать платежей, а они даже первый еще не выплатили. Холодильнику от силы несколько дней, а он уже покойник, и всё — ее руками. А у ее мужа нрав крутой, и он заводится с пол- оборота. Даже подумать страшно, как он отреагирует. Лучше ей стразу из страны уехать. Из солнечной системы. Из плоти этой, которая до сегодняшнего дня служила обителью души Оли Шпицер, по мужу — Матвеевой.

Так, сидя и обливаясь слезами, делу не поможешь. А чем поможешь? Оля придумывала планы и отвергала их один за другим. Она позвонила двум подругам, но обе не ответили. Она стала искать в памяти телефона рабочий номер Ривки, но трясущимися руками
набрала не ее номер, а номер раввина их синагоги, который шел строчкой выше. Оля поняла свою ошибку, только услышав мужской голос. Воображение оставило ее. Разум тоже. Мозг опустел.
       — Я погубила новый холодильник, — сказала Оля севшим от слез голосом. — У нас нет денег покупать второй такой же… Муж просто убьет меня.
       — Дай-ка мне номер твоего мужа. Я сам позвоню ему. Хотя вот что, послушай. Каждый еврей без исключения подвергается в эти дни — перед Песахом — испытанию. Непростому испытанию, когда легко вспылить. Легко разозлиться. И так говорит Аризаль:
если еврей не вспылит, не разозлится, то ждет его великое изобилие, которое ожидает только возможности излиться на него. Но если не сдержится, разозлится, то — «перекроет кран». И то, что могло быть, то, что мог бы он получить (а для каждого приготовлено то, что особенно нужно именно ему, кому — здоровье, кому — хорошую работу и т. д.), он не получит.
        — Я-то поняла, — пробормотала Оля. — А с моим мужем… да с его характером…
        — Ладно, я беру его на себя.

        — Игаль? Добрый день! Это говорит Моше Рачковский.
        — А? Кто? Подождите, вы рав? А, я вас не узнал… как-то неожиданно… а что случилось?
        — Игаль, у меня вопрос. У вас дома есть духовка?
        — Да, есть. Не то чтобы очень работала, но пока как-то жарит… А в чем дело?
        — А стиральная машина есть?
        — Машина? Стиральная? Есть… стоит… почти не выжимает, но чего-то крутит пока… А
в чем…
       — А холодильник?
       — Вот холодильник у нас что надо. Новый. Только что купили, слава Б-гу. На 12  платежей. Не самый дорогой, но фирма хорошая.
       — Похороны состоятся сегодня во второй половине дня. Эта была жизнь с полной отдачей, но она безвременно оборвалась сегодня.
       — Что??? Что случилось? Кто умер?! Что с Олей?!
       — Пока никто не умер. Только холодильник. Он служил верой и правдой, сколько мог, но его жизнь оборвалась под воздействием воды и хлорки.
      — Так… я что-то… не понимаю… она… что ли…. Сломала новый холодильник?
      — Верно. Твоя жена — все лишь человек. Она сделала ошибку, но виной всему —  испытание, посланное свыше... Игаль? Почему ты молчишь?... Эй, Игаль, ты со мной?
      — Я… даже… представить не могу, что я… с…
      — Так послушай, мой друг. У тебя есть две опции. Одна: ты возвращаешься домой, кричишь на жену, ругаешься с ней, так и праздника не будет, и жены не будет. Вторая: ты возвращаешься домой и говоришь жене: ну, чего грустить? Давай радоваться, Б-г послал нам испытание. Где мое пиво, пока его еще пить можно, а тебе — мороженое! И я тебе обещаю, Игаль, от имени Аризаля, что, если вы останетесь спокойными и не будете ругаться, то вас в очень скором времени ждет удача и изобилие. Игаль, ты где? Ты меня
слышишь?

   — Аллочка? Да, привет!.. Да, я тебе днем звонила, ты не ответила!.. Да нет, уже не срочно… Что? Нет, я сейчас не могу говорить. У нас тут семейный праздник… Нет, не в честь дня рождения… В честь сломанного холодильника… Не знаю, у кого крыша поехала.... У нас холодильник "полетел"... вот и празднуем... Да, кажется мы в своем уме… Но так говорят, что тот, кто не злится, тому открываются врата изобилия. Ладно, Алл, пока… я не могу сейчас говорить!.. Дети!! Марш быстро в супер, купите чипсы там, всякие вкусняшки. Вот деньги…ну… на сколько хватит!..

На этом историю можно закончить.

И на этом она официально заканчивается.

Всё.

Всем привет.

Всем хорошего Песаха и поменьше сердиться.

Ладно, для самых недоверчивых.

Или для романтиков.

Для тех, кому не спится.

Вот продолжение истории:

Если вы помните, друзья, в прошлом году была предпраздничная акция фирмы Осэм. В упаковках и их продукции — чипсах там всяких, хрустяшках — были карточки с кодом. Слой над кодом надо соскрести, а под ним номер. И под номерами разные призы.

Самый главный приз — набор электроприборов: холодильник, стиральная машина и печка.

Сами отгадайте, кому досталась та упаковка и карточка с номером.

И ничего тут невероятного нет.

Древнее обещание Аризаля, какие могут быть сомнения.

Вот и всё.

(на основе реального случая)

Теги: семья, Песах, Мудрецы Торы, История из жизни