Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
Итак Шмуэль Рабинович пытается узнать о Владе-программисте больше информации, чтобы понять, взять его на работу или нет.
Профессиональную характеристику он от Саши-программиста получил. Есть минусы: нужно будет им управлять и ставить ему рамки, но зато, может быть, он выдаст какой-нибудь классный креатив. Но сможет ли Влад ужиться с другими работниками? Дима-программист дал ему следующую характеристику (см. Лашон а-ра на работе I. Интервью — Рав Арье Лейб | Еврейские блоги на Толдот.ру (toldot.ru) ): похож на яркого волка-одиночку, характер угрюмого технаря.
Шмуэлю Рабиновичу нужно побольше узнать о характере Влада, какой он человек вне работы. Казалось бы, задача невозможная, но... все не так просто. Шмуэль Рабинович разговаривал и с Владом (см. Лашон а-ра на работе I. Интервью — Рав Арье Лейб | Еврейские блоги на Толдот.ру (toldot.ru)) , и с Сашей (см. Лашон аРа на работе II. Профессиональная характеристика — Рав Арье Лейб | Еврейские блоги на Толдот.ру (toldot.ru)) исключительно на иврите. Иврит у него был без акцента, а вел он себя как стопроцентный коренной израильтянин-сабра. Но внешность – обманчива. На самом деле, Шмуэль Рабинович приехал в Израиль из СССР в возрасте 11 лет вместе с родителями в середине семидесятых. Пошел в израильскую школу, быстро подхватил иврит, a потом в армию, и поэтому действительно внешне и внутренне не отличался от израильтянина. А через 15 лет приехал его двоюродный брат, с которым Шмуэль (тогда еще Сема) проводил каникулы, тоже Рабинович, габай русской синагоги города Н-ска, о котором у нас так много написано. Поэтому, заметив место жительства Влада (город Н-ск) и кипу на его голове, Шмуэль Рабинович сделал вывод, что, скорее всего, другой Рабинович, проживающий в Н-ске, Влада знает или, по крайней мере, сможет что-то о нем узнать.
И вот два Рабиновича обсуждают личность Влада по телефону (на этот раз разговор шел на русском):
– Слушай, ты знаешь такого Влада, программиста, у вас в городе живет, религиозный, вроде, – в кипе ходит?
– Влада? Конечно, знаю, да я вчера с ним на кидуше рядом сидел! А что, – быстро догадался наш Рабинович, – ты с ним работаешь?
– Ну, пока нет, по крайней мере. Он у нас интервью проходил. Мне о нем нужно больше узнать.
– В каком смысле? – удивился наш Рабинович, который при слове «питон» думал о Каа из Маугли, а Джава для него – это Ява, главный остров в Индонезии по населению (это Рабинович узнал из недавнего спора дяди Миши Кукушкинда и Гольдшейтна о перспективах экономического развития Юго-Восточной Азии, установления связей Израиля с умеренными мусульманскими государствами и о роли китайцев во всем этом). – Я же в этом ничего не понимаю!
– Нет, я тебя не спрашиваю о том, какой он программист. Мне нужно понять, что он за человек, какой у него характер?
– А это тебе зачем? – еще раз удивился Рабинович, который всю жизнь, и там и тут, проработал в государственных организациях и был незнаком со спецификой работы в стартапе.
– Ну, смотри, у нас стартап. Стартап – это как спецназ. Работаешь много, трудно, проводишь кучу времени в группе. Все должны работать вместе и ладить. Если начинаются личные всякие дела – неприязни, конфликты, разборки, – то это плохо действует на работу. А времени все это улаживать нет, нужно все делать быстро, а иначе не успеешь, продукт не сделаешь, деньги закончатся и труба. Поэтому если этот Влад – человек склочный, или безответственный, или просто рядом с ним неприятно находиться, то он нам не подойдет.
– А, понятно, ну, тогда смотри. Я с ним в разведку не ходил, как говорится, но так он вроде парень неплохой, умный, но этим не кичится. Вполне компанейский, на гитаре играет, анекдоты рассказывает. Когда его что-то у нас в синагоге просили делать, он делал, не подводил. Так что – нет, я бы сказал, что он вполне нормальный в этом плане. Ни с кем не ссорится, у него со всеми хорошие отношения (кроме Гольдштейна, подумал Рабинович, но это не в счет).
– Интересно, а мне про него сказали, наоборот, угрюмый такой, недружелюбный.
– Да? Странно. Нет, я такого в нем не видел. Не знаю, может, у него в тот день настроение было плохое, или чего-нибудь еще. Но я про него точно бы так не сказал.
Давайте рассмотрим этот разговор. Как мы уже объясняли в прошлой статье, Шмуэль Рабинович имеет право узнавать информацию о Владе. В данном случае, даже о его личных качествах.
Обычно обсуждение личных качеств человека может очень легко оказаться лашон а-ра. Это очевидно, если речь идет о тех качествах, которые являются отрицательными. Например, сказать о человеке, что он заносчив, сварлив, вспыльчив, злопамятен, завистлив, скуп, груб, трусоват, ленив, жесток и т.д. – лашон а-ра, поскольку все эти качества отрицательны, и, если они есть, их нужно устранять, а не проявлять.
Но даже сообщать о тех качества человека, которые не являются отрицательными с моральной точки зрения, – может быть лашон а-ра.
Например, Соломон – тупой тугодум, болезненный и физически слабый, без чувства юмора. Казалось бы, это не лашон а-ра. Соломон же не виноват, что он родился тупым и болезненным, что у него нет чувства юмора и т.д. Таким его сделал Б-г, и в этих качествах ничего плохого, с нравственной точки зрения, нет. Однако, пишет Хафец Хаим (см. Хафец Хаим, законы лашон ара, гл. 5 ) – это тоже является лашон а-ра. Во-первых, потому что, увы, хотя эти качества не должны вызывать в окружающих презрение, очень часто, тем не менее, это так, и слабаков, тупиц и неспособных оценить или рассказать анекдот презирают.
Во-вторых, даже если никто за это человека презирать не будет, но сам факт, что это станет общеизвестным, и он сам будет понимать, что его считают слабаком и тупицей, причинит ему боль и стыд. В-третьих, распространение такой информация может повредить ему в поисках работы или шидуха. Все это описывает Рамбам (Законы Деот, гл. 7, алаха 5): Слова, которые, если распространятся, причинят ему (тому, о котором говорят) ущерб, или позор, или боль, являются лашон а-ра.
Поэтому просто так обсуждать личные качества другого человека – вещь опасная и может привести к лашон а-ра. А тем более, если обсуждаются слабые стороны его характера, то это точно будет лашон а-ра.
Однако в нашем случае обсуждение идет не просто так. Как мы уже объяснили в прошлой статье, эта информация является необходимой для Шмуэля Рабиновича, и поэтому он имеет право ее узнать.
А со стороны нашего Рабиновича сложнее. Опять же, если отрицательные сведения сообщаются ради пользы, то это разрешено. Но есть ли польза? Рабинович не понимает, какое отношение имеет характер Влада к его приему на работу. Поэтому совершенно правильно спрашивает, с какой целью тот интересуется характером Влада («А это тебе зачем?»).
Личный жизненный опыт, из которого исходит наш Рабинович, говорит ему, что характер Влада не очень актуален, и поэтому он не имеет права полагаться на слова Шмуэля Рабиновича нашего о том, что ему необходимо узнать о личных качествах Влада. Однако, когда Шмуэль объясняет своему двоюродному брату, почему это необходимо, то он может на это положиться, при условии что объяснение выглядит правдоподобным. Если бы нашего Рабиновича объяснение Шмуэля не убедило, то ему было бы необходимо узнать, насколько оно состоятельно, у специалистов, например, спросить у Саши-программиста, насколько важна спаянность команды в стартапе.
И наконец, еще один нюанс в обсуждение личных качеств. Эти мидот очень относительны: нет способа измерить скупость, жестокость, добродушие, вспыльчивость и т.д. Поэтому всегда и тому, кто спрашивает, и тому, кто отвечает, следует иметь в виду, что именно собеседник подразумевает под этими словами. Например, если опоздание на пять минут (на работу или на молитву) является безответственностью в глазах одного собеседника, в глазах другого оно может быть вполне нормальным поведением. Тут очень многое зависит от культуры, в которой человек вырос и живет.
В нашем случае этой проблемы нет, поскольку, хотя из двоюродных братьев Рабиновичей один израильтянин, а другой русский, они друг друга хорошо знают и понимают.
