ПЯТЬ ИСТОРИЙ О ТОМ КОГДА МОЖНО СЛУШАТЬ ЛАШОН АРА

Слушать лашон а-ра нельзя. Нельзя слушать, как поступки другого человека или его характер оценивают отрицательно (за исключением того случая, когда речь идет об общеизвестных рэшаим — злодеях, см.). Но проблема в том, что в жизни, к сожалению, бывает много отрицательного и очень часто необходимо знать не самую лучшую сторону людей и событий. Как же быть тогда? Вопрос этот не новый, и он (естественно) стоял еще перед Хафец Хаимом. 

Кстати, я слышал от имени одной рабанит, его правнучки: люди думают, что Хафец Хаим был таким святым не от мира сего. Но это абсолютно не так. Хафец Хаим был, по ее словам (на идиш), шпиц нормал — абсолютно нормальным человеком, который очень хорошо разбирался и в жизни, и в людях (см. также комментарий Рабейну Йоны к мишне Авот 1:6). 

И Хафец Хаим пишет (Законы о злословии, гл. 6, §§ 2-4): 

«Запрет слушать лашон а-ра существует только в том случае, когда информация человека не касается. Однако если информация ему нужна (или даже понадобится в будущем), например, если ему пытаются объяснить, что некто — человек ненадежный, а у него (слушающего) было намерение ввести его в свой бизнес, или взять в компаньоны, или породниться с ним, то изначально (лэхатхила) разрешено слушать (лашон а-ра), чтобы оберечь себя или других. Поскольку его намерения — не послушать, как унижают другого человека, а просто уберечь себя или других от убытка, ущерба или склок и раздоров. 

Слушать лашон а-ра разрешено также, если это принесет пользу другим. Например, если человек сможет пойти и упрекнуть того (объект злословия), убедить вернуть незаконно полученные деньги или извиниться перед тем, кого он оскорбил. 

Поэтому, чтобы быть чистым перед Небесами, нужно вести себя, когда слышишь лашон а-ра (а вдруг это может оказаться нужным), следующим образом: 

Когда подходит кто-то, начинает разговор и видно, что будет говорить что-то плохое, нужно спросить: “Какое отношение это имеет ко мне? Чем я могу здесь помочь, или что я могу исправить?” И если ему скажут, что в этом рассказе есть какой-то смысл, то слушать можно. Однако же, если из ответа ясно, что разговор бесполезный или это просто оскорбления и брань, тогда даже слушать запрещается. 

Иногда существует даже мицва слушать брань и оскорбления — когда человек думает, что если он все выслушает, то потом сумеет успокоить рассказчика или остальных слушателей и объяснить им, что они неверно поняли ситуацию. Или если он видит иной вариант лимуд зхут (см. https://toldot.com/blogs/leib/leib_653.html).

Существует еще одна ситуация, в которой слушать — мицва: когда человек жалуется на другого, а слушатель понимает, что если он сейчас даст человеку выговориться, то тот (рассказчик) остынет и не будет рассказывать другим. Ведь другие могут поверить его словам — а это будет нарушение заповеди не верить лашон а-ра. И так слушатель увеличит мир между евреями. Но со всеми этими разрешениями следует быть очень внимательным, чтобы не поверить лашон а-ра». 

 Итак, Хафец Хаим выделяет четыре возможных причины слушать лашон а-ра. 

1) Информация может пригодиться слушателю или другим людям для того, чтобы избежать ущерба, убытка и порчи нервов. 

2) Обладая этой информацией, человек сможет исправить уже существующую проблему. 

3) Выслушав эту информацию, человек сможет увеличить мир и согласие, убедив рассказчика или других слушателей, что это — лашон а-ра, не правда. 

4) Выслушав, человек увеличит мир и согласие, уменьшив количество людей, которые услышат этот лашон а-ра. Принять, так сказать, удар на себя и защитить других. 

 А теперь, как всегда, примеры из жизни обитателей израильского города Н-ска. 

 Съем квартиры 

Рабинович поехал к двоюродному брату на бар-мицву в Бейт-Эль. Отбармицвовавшись, Рабинович должен ехать обратно в Н-ск. Ему лень дожидаться автобуса. и он ловит тремп (попутную машину). Машина едет не совсем в Н-ск, а в ближайший мошав, а там его уже подберет друг Боря Коган. Ехать довольно долго, Рабинович скучает на заднем сиденье и слушает разговор, который ведут сидящие впереди. 

Водитель с пассажиром обсуждают поведение одной своей знакомой, которая занимается покупкой и сдачей квартир. По их словам, бизнес она ведет довольно жестко (это пока еще не лашон а-ра). Через несколько минут Рабинович понимает, к своему удивлению, что речь идет о хозяйке квартиры с первого этажа. А квартира как раз освободилась, и г-жа Красноставская (см. ), вдова с четырьмя детьми, хочет туда переехать.

Рабинович задает несколько вопросов и внимательно слушает разговор, иногда вставляя реплику и направляя разговор в нужное русло, чтобы как можно лучше понять, с кем его подопечная (см. https://toldot.com/blogs/leib/leib_1287.html) будет иметь дело. Подъехав к Н-ску, он уже понял, что вдове с ее истрепанными нервами лучше не связываться с хозяйкой, которая, возможно, будет воевать за каждый шекель. 

Здесь Рабинович поступает правильно — и в том, что изначально слушает, и в том, что пытается узнать и выслушать как можно больше. Поскольку в этом случае важны именно детали — насколько жесткая, по каким вопросам будет спорить, сколько возьмет и т.д. 

Бизнес в Москве 

Боре Когану предлагают выгодную сделку в Москве. Нужно вложить полмиллиона долларов — с шансом получить миллион через года два-три. Звучит очень заманчиво. Коган считает и пересчитывает, думает, обдумывает и еще раз думает... И вроде все сходится. В бизнесе будут два местных партнера, Гинзбург и Ханукаев. Гинзбурга с Ханукаевым, а, как известно, в российском бизнесе все держится на честном слове. Боря звонит своему школьному товарищу, крутому московскому бизнесмену, Леше Назарову (см. https://toldot.com/blogs/leib/leib_1464.html ). 

— Мне тут предлагают одно дело, — говорит он. — С этими Гинзбургом и Ханукаевым. Я их не знаю, можешь навести о них справки, что они за люди? 

Через две недели Назаров звонит Боре: 

— В общем, они тебя кинут. Без всяких, абсолютно. И еще... — и тут Назаров рассказывает ряд душераздирающих историй, изобилующих отжатиями, откатами, распилами, киллерами, крышами и прочими реалиями, обозначаемыми жаргоном современного российского бизнеса. А Боря Коган охотно слушает. 

 Давайте посмотрим на этот случай. Он похож на предыдущий, но здесь Боря Коган, в отличие от Рабиновича, поступает неправильно, продолжив беседу. Ему необходимо понять, можно ли доверять своим будущим партнерам. Ответ на это он получает уже в первую минуту. На этом польза от разговора заканчивается. Нужно было прервать Назарова, обильно его поблагодарить — и все. Выслушивать все остальные подробности не было смысла, поэтому Коган нарушил запрет шмиат лашон а-ра. 

История из корпоративной жизни (не города Н-ска) 

Много лет тому назад я работал в одной фирме и столкнулся там со следующей историей. 

Виктор работает менеджером, руководит группой программистов. Его самый способный и надежный сотрудник, на которого можно всегда положиться, — программистка Аня, молодая, но очень умная. В один прекрасный день Виктора вызывает к себе в кабинет Ариэль, начальник соседнего отдела и говорит: 

— Эта твоя Аня — ее нужно гнать отсюда, она врет, подставляет других и еще притворяется совсем невинной. 

— Ты о чем? — спрашивает немного опешивший Виктор. 

— Смотри, у меня на стороне бизнес. И она со мной договорилась взять товар для своего брата, чтобы он продал, а потом выручку поделить. Товар взяла, деньги не отдала. Я спрашиваю: где они? Она говорит, что принесет, а не принесла. И все время какие-то предлоги и отговорки. Она мне уже надоела, не буду это больше терпеть. 

— Ладно, — говорит Виктор. — Я с ней поговорю. 

Виктор вызывает Аню к себе в кабинет и полчаса с ней разговаривает, сначала ровно, а потом, когда выясняется, что Ариэль прав, на повышенных тонах. 

— Смотри, я завтра поговорю с Ариэлем и надеюсь, он мне скажет, что все улажено. 

Через день все было улажено. 

В данном случае Виктор поступил правильно, выслушав весь рассказ Ариэля, хотя это был, несомненно, лашон ара. Он обладает влиянием на Аню и сможет, если то, что ему говорят, — правда, заставить ее исправить свой проступок. 

Говорим по-ашдодски (см. Нехемья 13:24)

Дядя Миша Кукушкинд идет домой из маколета (продуктового магазина). По пути вспоминает, что забыл Зое Наумовне взять колбасу. А ведь обещал. Назад идти — еще полчаса потратить. Идем дальше. А ведь обещал! При этой мысли дядя Миша внезапно останавливается и... чувствует сильный толчок сзади. Обернувшись, дядя Миша, в котором уже смешались духовная боль гамлетизма нравственного конфликта и физическая боль от внезапного удара в спину, видит сначала с левой стороны маленький велосипед.  А потом с правой стороны видит маленького восьмилетнего Офера Ягудаева (см. https://toldot.com/blogs/leib/leib_2130.htmlnbsp;) с расшибленной коленкой. 

— Стариишь! — укоризненно говорит Офер. — За тебе упал я от офанаим («велосипед» на иврите). А потом поднимает велосипед и уезжает. 

Дядя Миша вне себя от гнева. Подходя к дому, он видит у подъезда привычную компанию — Зою Наумовну, Зинаиду Михайловну и Вениамина Лазаревича. 

— Какие эти Ягудаевы! — негодует дядя Миша. — Как можно так воспитывать детей! Этот, Томер, велосипеды ворует (см. https://toldot.com/blogs/leib/leib_2130.html), а этот маленький Гомер на них на прохожих наезжает, да еще и хамит! 

Пока дядя Миша продолжает (под сочувствующее цоканье присутствующих) разглагольствовать о преимуществах советского воспитания и о плохих родительских качествах Ягудаевых, подходит Гидон (в прошлом Геннадий Вениаминович). Он слушает дяди-Мишин рассказ: 

— И мне говорит: стареешь! Я из-за тебя с велосипеда упал! 

Гидон с Ягудаевыми неплохо знаком и знает, что Офер тихий безобидный мальчик. Который, правда, знает русский язык примерно так же, как дядя Миша иврит. Так что то, что Офер произнес такую сложную фразу, — мало правдоподобно. И поэтому Гидон спрашивает: 

— Дядя Миша, а что он сказал, буквально? 

— Так он даже разговаривать не умеет. Вот: стариишь! Не мог даже нормально «стареешь» сказать. Да еще и тыкает. 

— Нет, дядя Миша, это Вы зря, — говорит Гидон. — Оферка сказал старый иш, то есть «старый человек». Он хотел Вас, наоборот, уважительнее назвать, а вышло стари иш. Он же по-русски еле-еле говорит, а в иврите слова «Вы» нет, вот он и сказал «ты», как смог. Он совсем не хотел Вас обидеть. 

Здесь Гидон тоже поступает правильно. Выслушав лашон а-ра дяди Миши, он сможет его успокоить и убедить в том, что тот неверно оценил ситуацию. Поэтому это не считается шмиат лашон а-ра. 

Саша програмист ложится грудью ухом  на дот лашон а-ра 

После Шахарит (утренней молитвы) в субботу дядя Миша Кукушкинд подходит к Саше-программисту и начинает ему рассказывать, как он вчера был в гостях у Рабиновича и они очень мило беседовали, а дядя Миша ему рассказывал разные майсы из своей жизни и все было хорошо. А потом пришел Гольдштейн, и дядя Миша опять ввязался в спор насчет политики, и истории, и обитания слонов в Африке, и про китайцев, и в очередной раз был посрамлен. Дядя Миша жалуется на то, что у Гольдштейна нет уважения к старшему поколению и, вообще, он нехороший человек. 

Саша быстро окидывает взглядом пустеющую синагогу и понимает, что через минут десять никого не останется. Дядя Миша в принципе человек неплохой и даже добродушный, поэтому можно надеяться на то, что чолент и сто грамм свое дело сделают и дядя Миша успокоится, будет готовиться к следующему сражению с Гольдштейном, а горькими воспоминаниями об этом поражении ни с кем делиться не будет. 

Поэтому Саша берет удар на себя и следующие десять минут слушает дяди-Мишин монолог с глубокомысленным видом. 

Теги не заданы