Алейну Поток Гроздья винограда Мамина песня (стихи Ю. Мориц) АВТОРСКИЕ ПЕСНИБлагословение душе Когда Израиль из Египта выходил... Страж Израиля Марш баалей тшува Благословите Творца! Ангел Колыбельная Творящему песнь Красочная страна. Муз. Я.Красильщикова, сл. Я.Смелякова Баллада о семейном счастье Союз тысячи поколений Песня, ВИДЕО "Этот Возвышенный Город" Изгнание Поколение ТЕНИ ОТ ВОЛКОВ "Не гордилось сердце моё..." "Шуви, шуви, а-Шуламит!" ВИДЕО. "Не гордилось сердце моё" ВИДЕО. "Баллада о семейном счастье" Народ-Поэт Если б море не штормило Немая жалоба души Снова жить начать Не пропадай, душа моя! Субботний сон Все записи автора списком
Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
БЛАГОСЛОВЕННОЕ ГЕТТО
В Западной Европе властями в своё время была изыскана идея гетто. Этим средством они преследовали две цели.
Во-первых – оградить собственную религию. И недаром. Народ, гордо исповедовавший свою особую веру, возбуждал в соседях зависть и желание следовать за собой. Кроме того, в самом исполнении заповедей Торы скрывалось однозначное отрицание христианства. Потому-то включение евреев в общественную жизнь несло в себе определённую «угрозу».
Власти стремились представить еврея, как неприкаянное существо, чьё присутствие опасно, и потому необходимо оградить его, заперев на замок. Таково было изначальное намерение наших врагов. Но в действительности – и в этом ощущалось Рука Провидения, – гетто стало благословением для еврейского народа. В стенах гетто евреи жили с ощущением безопасности. По закону, гетто было защищено от проникновения чужеродных и всякого рода преступных элементов. Время от времени, какой-нибудь церковник в проповеди подбивал чернь из народа громить гетто. В этом случае, ворота еврейского квартала прочно запирались, вызывались правительственные войска, а то действовала и своя, специально назначенная команда, и хулиганы обуздывались законным порядком. В выходе беспорядков из-под контроля никто заинтересован не был.
Но, что важнее всего, гетто служило защитой от духовного влияния нееврейского окружения. В гетто евреи говорили на своём наречии. Только торговцы в деловых операциях пользовались государственным языком.
Евреи видели в пользовании собственным разговорным жаргоном вещь непременную, пусть даже у правительственных чинуш еврейский акцент и вызывал насмешку. Читали же и писали евреи на своём древнем, святом языке.
Евреи не изменяли своему языку, и это помогало сохранить им духовную чистоту. Более того, в то время, как нееврейский мир был погружён в тьму невежества, и только немногие их них умели читать и писать, гетто можно было уподобить факелу просвещения.
Среди неевреев только люди высших сословий могли позволить себе иметь начальное образование (Слово «клерк», что понимается, как «пишущий», происходит от слова «клерик» – «служитель культа», - это лишнее свидетельство того, что умение писать – была привилегией избранных, недоступной большинству)
В 1870 году Франция была побеждена Германией. Немцы-победители согласились освободить из тюрем заключённых французских офицеров, предварительно обязав их подписать декларацию о прекращении военных действий против Германии. Многие из офицеров оказались не способны даже проставить своё имя под текстом декларации. Так это было во Франции – «колыбели» Просвещения.
И это в то самое время, когда любой еврейский ребёнок умел читать и писать с самых ранних лет. Таким образом, стены Гетто, служили экраном, разделяющим Свет и Тьму.
ЕВРЕЙСКАЯ УЛИЦА
Любой дом в еврейском квартале или местечке был кошерным по своему жизненному укладу. Но и снаружи, на еврейской улице, ощущалось присутствие святости.
Внутри стен гетто евреи отрыто вели образ жизни, предписанный Торой. Праздники на улицах отмечались без страха и стыда перед чуждым взглядом. Там же, прямо на улице, в Симхат Тора проводились традиционные пляски. Перед Песахом, в каждом уголке наблюдались лихорадочные приготовления. Кошеровалась посуда в огромных жбанах, кипящих на огне, – ведь только единицам благосостояние могло позволить иметь специальный набор пасхальной посуды. Большинство же перед Песахом занималось оцинковыванием «хамецной». Вся эта работа, разумеется, также производилась на улице.
То же и в Суккот. Сукка выстраивалась на любом свободном клочке земли, и нелегко было отыскать путь, кружа среди бесчисленных «построек», заполняющих пространство между домами.
Суббота соблюдалось так же, как и в эпоху Талмуда. Накануне, местечко наполнялось атмосферой подготовки и ожидания. В домах, в честь Субботнего дня, земляные полы посыпались свежим песком. Запахи субботних кушаний так и плыли по воздуху.
С наступлением Субботы обстановка менялась на глазах. Как по волшебству, исчезала грязь закоулков. Благородная тишина спускалась на местечко. Из окошек выглядывали сияющие свечи. Дух Субботы царил в любом из домов, пусть даже хозяева и не принадлежали к числу праведнейших из жителей. Распеваемые с особым чувством субботние мелодии струились от каждого застолья.
Соблюдение Субботы было торжественным и открытым. Каждый еврей вздыхал воздух субботней святости с наслаждением, и свет её служил наилучшим средством воспитания в духе Торы.
Свадьбы в Западной и Восточной Европе тоже справлялись прямо на улице. Даже неевреи, которым случалось в то время проезжать через местечко, меняли маршрут, чтобы не мешать празднику. Еврей не стеснялся своих обычаев и не ощущал «второсортности». Улица бурлила еврейской жизнью, под стать полноводной реке. Дети с ранних лет вращались в этом неумолкающем, полнокровном течении будней и праздников
Дочери не посещали специальных школ, – напряжённая духовная жизнь дома и на улице была достаточным источником необходимых знаний. В Бейт а-мидраш направлялись только мальчики для изучения Гемары вместе с комментариями к ней.
Улица, сама по себе, являлась живой книгой еврейской Этики. Если кто-либо, намеренно или по ошибке, совершал неподобающие вещи, немедленно находились евреи, старшие по возрасту, увещевавшие: «Мэн тор ништ!» – «Так не поступают!».
Улица была своеобразным «университетом», где "в натуре" постигали законы и обычаи, связанные с многовековым опытом.. Женщина от подруг слышала очередную «алаху», мужчины обсуждали «сугию» - тему из Гемары. Таким образом, еврейская улица была мощным проводником Традиции.
МУЗЫКА ТОРЫ
Голос изучаемой Торы звенел во всех уголках, где бы не проживали евреи.
В Слободке, например, голос Учения разносился по всему местечку. Еврей, выходец маленького галицийского городка, свидетельствовал, что у них голоса изучавших Тору был основным звуковым фоном. И днём, и ночью играла чудесная музыка святых слов.
В прошлом весь еврейский народ был одной большой Ешивой. Точно так, как в Ешиве неодинаков уровень учащихся, так и в еврейском народе встречались разные ступени углублённости в Учение, но учились все!
Главным чаянием жён было одно: только бы мужья сидели за Учением. Уход на заработки воспринимался, как падение мужниного авторитета. Многие женщины брали на себя всю заботу о пропитании семьи.
Гиганты Торы наполняли Дома Учения ещё до появления ешив. В наши дни принято спрашивать о месте учёбы выдающегося знатока Торы, но ещё девяносто лет назад такой вопрос показался бы неуместным. Со скамей домов Учения вышли Гении поколения. Часто Рав города был и его уроженцем, учившимся и сложившимся здесь же, в местном Бейс-мидраше.
Юноши женились очень рано, получая от родителей жены право на «кест», то есть возможность десять-двадцать лет учиться без помех. Эта помощь не выражалась в наличных деньгах, – такой роскоши, мягко говоря, мало кто мог себе позволить, – зять попросту столовался у тестя с тёщей, деливших с ним свою скудную трапезу на протяжении многих лет.
Рассказывал мне еврей из Бирже о своём слепом деде, зарабатывавшем на жизнь починкой обуви. Его «фабрика» состояла из одного-единственного станка - на нём и производился ремонт. Жизнь его состояла из сплошной борьбы за существование, но отказаться от зятя, « умеющего заглянуть в книгу», - об этом не было и речи!
Любая семья прилагала все силы, чтобы поддержать учёного зятя. Не редкостью была ситуация, когда после многих лет жена открывала собственное «дело», давая возможность мужу продолжить учёбу. Эти женщины брали пример с великих жён прошлого, подобных супруге раби Акивы, пославшей учиться мужа на долгие 24 года. Благодаря ей раби Акива стал одним из величайших законоучителей.
В книге «Зихрон Яков» автор характеризует эту эпоху так: «В те дни (ещё до возникновения движения Аскалы), Тора была единственным национальным достоянием нашего народа. Раввины и главы общин были едины в поддержке Торы в Якове. В насыщении еврейских общин Учением они видели главную цель..."
"ПРОСТОЙ" ИЗВОЗЧИК
Даже те, кто работали, не имея возможности целый день посвятить Книге, по вечерам рекою текли в Дом Учения.
Однажды, в одной из старых синагог, мне попалась в руки книга «Вопросы и ответы раби Акивы Эйгера», - сочинение весьма не простое, доступное лишь людям, с изрядным запасом знаний. Так вот, эта книга была зачитана и потрёпана так, что даже обыкновенный молитвенник в наши дни имеет лучший вид. На мой вопрос престарелый меламед, исполнявший обязанности раввина в Литве, ответил, что перед Первой Мировой войной многие молодые евреи каждый вечер, после работы, старательно изучали эту непростую книгу.
Там же я обнаружил старое издание Абарбанеля[1], чьи страницы также свидетельствовали об ежедневном пользовании .
В то время нередко организовывались сообщества для совместной учёбы . Например, товарищество – хабура – по изучению Шульхан Аруха[2], раздел Йоре Деа[3] с комменариями ШаХа[4]. Другая хабура исследовала книгу «Мишлей[5]» с объяснениями Альшиха[6].
Самой же популярной была хабурат «Эйн Яков», в которой изучались сказания – агадот Мудрецов Талмуда. Те же, кто не имел возможности углублённо заниматься, находили себе место среди «Теилим зогерз» – «читающих Псалмы». Они притискивались поближе к печке и с чувством распевали теилим.
Со времени пребывания в Слободской ешиве мне вспоминается один старый извозчик. Он тяжело передвигался в высоченных сапогах, доходивших ему до колен, и так входил в Бейс а-Мидраш.
Свободное время между поездками он посвящал чтению Теилим. Свою книжку Псалмов он заботливо переплёл толстой кожей, и всё же внешний вид этой книги свидетельствовал о том, что хозяин пользуется ею постоянно. Казалось бы – простой извозчик, но и он относился к уважаемой части народа – к «читающим Псалмы».
ИЛИ ТЫ БЕРЁШЬ, ИЛИ ТЫ ДАЁШЬ!
Серьёзное внимание уделялось и заповедям, регулирующим отношения человека с его ближними.
Заповедь цдоки, – помощи беднякам, - исполнялась со всевозможным рвением, часто превышающим требования Закона. Еврей постоянно побуждался или выделять цдоку или способствовать её сбору. В гетто среди евреев была популярна фраза: «Или ты берёшь (то есть входишь в состояние нужды, когда приходится брать помощь), или ты даёшь!»
Множество организаций поддерживали нуждающихся. Например, общество, собиравшее средства для бедных невест, или общество «Ахнасат орхим» – «гостеприимство», заботившееся об угощении и месте ночлега для путников, проходивших через местечко. Не было ни одного пришельца, кто не удостоился бы достойного приёма.
Родители, не способные заплатить за учёбу детей, имели право на бесплатное образование, и это в эпоху, когда у неевреев об основании общественных школ ещё не помышляли.
Всем этим отличался тогда Израиль.
Остаётся лишь спросить: как мы могли позволить этому светочу погаснуть, а волшебным звукам замереть?
Продолжение следует
[2]Основной Кодекс Еврейского Закона, составленный р. Йосефом Каро, с примечаниями РаМО – р.Моше Исерлиша, а также с позднейшими разъяснениями.
[3]Один из четырёх разделов Шульхан Аруха, занимающийся в частности, законами семейной чистоты, кашрута и др.
[4]ШаХ - Сифтей Коэн - р.Шабтай Коэн бен Меир
Теги: , история, Переводы, Холокост, "Распад над бездной"