Дискриминируйте меня!

Мы любим бросаться словами. Мы имеем честь их не выбирать. Мы пережёвываем их и смакуем. Наша крутость - иногда - производная жаргона. Мы укладываем слова в штабеля и схемы, мы уплотняем и сокращаем речь, мы упраздняем понятия и намертво пакуем их, чтобы окаменели и падали на оппонента, как бетонные блоки. И даже если закралась ошибка, даже если слова не ясны до конца, мы сверяем нашу жизнь с кривыми стенами избитых фраз, чтобы жить без горя.

Мы чётко разделяем понятия на "наши" и "не наши", мы верим друг другу, а главное - стереотипу, и решаем, что вот эти слова - "хорошие и правильные", а эти - "дурные и вредные". И в таком подходе есть логика, в таком взгляде - здравомыслие, если бы только всё это происходило сознательно и обдуманно. Но частенько - всё наоборот. Наша жизнь составляется как раз из домыслов и заблуждений.

Я бы хотел затронуть понятие "дискриминация". И сперва - вот общепризнанное его определение: "дискриминация [< лат. discriminate различение] - ограничение или лишение прав определенной категории граждан по признаку расовой или национальной принадлежности, по признаку пола, по религиозным и политическим убеждениям" и т. д.

Мы очень чувствительны к слову "дискриминация". Мы буквально взрываемся от негодования, когда видим это "недемократическое" проявление. Мы боремся за права. Мы возмущаемся и протестуем.... Современное общество настолько помешалось на этом "явлении", что готово вместить себя любую грязь, любую глупость, что бы только избежать подозрения в "соучастии" . Мы порой так увлечены борьбой с дискриминацией, что, решая проблемы "меньшинств", готовы принести в жертву элементарные права "большинства". Но я не об этом.

В детстве, уже осознав, что вся наша семья относится к "постыдному" племени "евреев", я был шокирован одним обстоятельством. Мы ничем внешне не отличались от других, и мои родители, и их родители родились или выросли уже при советской власти, и никаких еврейских "штучек" не знали и не соблюдали. Старшее поколение ещё немного говорило или понимало идиш, бабушка раз в год откуда-то доставала "еврейский хлеб" - мацу, значение которой не знал никто, ещё в шкафу у дедушки хранились старые пластинки с чудными мелодичными песенками на том же идише, ещё, помимо "что стоишь, качаясь...", на семейных застольях нестройно запевали "ломир алэ унэйнэ, унэйнэ...", но это было всё.

И только когда умер дедушка, я, впервые непосредственно участвуя в похоронах, с удивлением обнаружил, что есть ещё одно обстоятельство, резко напоминавшее, что мы другие. Оказалось, что евреи хоронят своих только на еврейском участке кладбища. Кладбище хоть и называлось насмешливо "Дружба", но от нееврейских могил, участок, где хоронили евреев отделялся широкой колеёй. Впрочем, такое положение наверняка устраивало и нееврейскую сторону.

И это в моих глазах выглядело, по меньшей мере, странно. Я видел какую-то "неловкую", я бы сказал, последнюю (куда уж последней) привязанность к чему-то, что уже улетело, перестало существовать, упорхнуло в прошлое, но всё ещё тенью незримо присутствует здесь. С одной стороны, в этом ощущалось горделивое усилие сохранить то, что уже давно потерялось, и даже память об этом стёрлась, а с другой - выглядело, как добровольная "дискриминация" самих себя, дань совести ушедшим поколениям, о которых я ничего не знал.

Это обстоятельство стало одной из побудительных причин, заставивших меня искать ответ на вопрос: что такое еврей и в чём сущность еврейства. Так, собственно, и начался мой путь к тшуве. Много позже, мне вдруг открылось, что в сущности большая часть нашей Традиции является такой "дискриминацией". Тора, ограничивая нас почти во всех областях повседневной жизни, по сути "дискриминирует" нас по сравнению с другими народами, населяющими землю.

Тора ставит еженедельный барьер нашей трудовой деятельности, имя которому - Шабат, а ведь другие народы вольны работать без выходных. Еврею, как известно, приходится быть весьма осмотрительным при выборе пищи, поскольку законы Кашрута въедливо и подробно разъясняют нам, что можно кушать, а к чему даже притрагиваться не смей, тогда как неевреям позволено есть всё, что душа пожелает. А если говорить о законах брака и отношениях между полами, то тут "дискриминация" и вовсе "разгулялась", препоны на каждом шагу, а ведь у других народов - гуляй - не хочу.

Выходит, что Творец во всю "дискриминирует" нас, а мы и ухом не ведём, дискриминируемся с удовольствием и радостью, хлебаем, да ещё просим. Впрочем, были среди нас и такие, что опрометью бежали от этой возвышенной дискриминации к другим народам, пытаясь стать "свободными и счастливыми", да к своему изумлению натыкались там на кое-что похуже. А если нет, то нам их жаль, но: "баба с возу - коню легче". И всё ж я не об этом.

Получается, что источник нашей силы и успеха в такой дискриминации. Мы, как это парадоксально не звучит, обладаем ни с чем не сравнимой свободой духа, во многом благодаря как раз этой благословенной "дискриминации". Впрочем, у нас это называется избранностью и святостью. А иначе, были бы мы народом Всевышнего? Ну-ка, ответьте!

Теги: , Оголтелый оптимизм