Аборт — прерывание беременности — запрещен еврейским законом кроме тех случаев, когда он является единственным способом спасти жизнь матери нерожденного малыша.
Оглавление
Зародыш и душа [↑]
Когда капля семенной жидкости попадает в предназначенное для зачатия место в женском организме, она привносит только духовную энергию (на иврите — хают), данную ей Вс-вышним. На соединение с женской яйцеклеткой (зачатие) отводится три дня, в течение которых хают сохраняется естественным путем.
После зачатия (соединения) еще 37 дней уходит на то, чтобы две «объединенные» клетки создали некий духовный «пар», «туман», как бы взвесь капелек, которые постепенно соединятся и создадут сосуд для получения души. Этот «пар» («туман») на иврите называется — hэвель. Гематрия, то есть числовое значение этого слова, — как раз равняется 37.
Эвель — так звали брата Каина, которому так и не удалось «построить» сосуд для создания человеческого рода. Это позволяет нам разъяснить знаменитое высказывание царя Шломо в книге Коэлет: «суета сует, все — суета». В его основе — слово hэвель, и поэтому приведенную фразу следует понимать так: все — только туман, только потенциал. Главное же — что человек совершит с этим (паром, туманом) потенциалом.
После сорока дней сосуд готов получить душу. С этого момента уже можно говорить о возникновении человеческого плода. Начинается процесс течения беременности, то есть — формирования человека до его появления на свет. Этот процесс называется ибур, что в сущностном переводе означает — «переход». В общей сложности весь процесс ибура продолжается (в норме) примерно девять лунных месяцев.
К сороковому дню плод уже получает «задание» от Творца. С этого момента он уже — человек, просто он пока еще не в состоянии приступить к реализации задания Вс-вышнего, он еще только готовится к предстоящему ему пути длиною в земную жизнь. Мы знаем, что когда семья нашего праотца Яакова спускалась в Египет, Йохевед была включена в общее число спустившихся в Египет душ, несмотря на то, что к тому времени еще не родилась.
«Ребенок в ее чреве» [↑]
Как известно, в Йом Кипур нельзя есть и пить, но ради спасения жизни эти запреты отменяются. Мишна (Йома, 8:5—2в. н.э.) говорит, что при угрозе для жизни есть можно и даже обязательно. Далее там приводится такой пример: «Если беременная почувствовала запах, ей дают поесть, пока не возвратится ее душа». Раши поясняет слова закона: «Ребенок в ее чреве чувствует запах еды и испытывает голод. Если она не поест, оба — в опасности». То есть если беременная ощущает запах еды и испытывает необъяснимую потребность ее съесть, это, согласно Торе, не ее прихоть: ребенок почувствовал запах…
В Талмуде эта мишна обсуждается подробнее (трактат Йома, 82б): Пришли к раби Йеуде а-Наси и спросили, как следует поступать. Он сказал им: шепните ей на ухо, что сейчас Йом Кипур, может быть, она удержится. Шепнули, у ребенка пропало желание, и она успокоилась. Раби Йегуда а-Наси произнес об этом ребенке стих (пророка Ирмеягу): «Прежде, чем Я сотворил тебя в материнской утробе, Я узнал тебя». И действительно, родился у нее раби Йоханан, который впоследствии стал главой совета мудрецов Израиля и составителем Иерусалимского Талмуда.
В отличие от закона, агада — рассказ в Талмуде — может иметь иносказательный смысл. Однако ребенок действительно может слышать. Правда, все еще остается вопрос: как он понимает слова? Или это душа ребенка понимает мысли?
В Зоаре, классическом кабалистическом источнике, сказано: «Трое гасят свет в этом мире…» И первыми названы те, кто убивает младенца в утробе. Для человека, который верит в существование души, плод на любом сроке — чувствующая и сознающая душа, облеченная в более или менее развитую плоть. Поэтому аборт — всегда мучение для души ребенка, боль или грех для матери и нарушение воли Творца, который пожелал, чтобы эта душа воплотилась и выполнила свою уникальную задачу, сделав этот мир и себя лучше.
Уже с восьми акушерских недель (что как раз равняется 40 дням) недель зародыш начинает жить, реагировать, «думать» — является живым существом. Системы его организма начинают работать.
Ученые выяснили, что у 24-хнедельного зародыша проявляется высокое развитие нервной системы. Его глаза в определенный период сна, как это бывает у детей и взрослых, приоткрываются. Нет сомнения, что дети в утробе слышат звуки, реагируют на музыку, моргают, прищуриваются и ритмично двигаются, будто танцуют.
По поведению новорожденных можно судить, что они сохраняют память о внутриутробном периоде. Младенцы в утробе предпочитают слышать определенные звуки: биение материнского сердца, звук ее голоса, воспринимают даже сказки, которые рассказывали до их рождения. Грудные дети могут вспомнить музыку, которую любила слушать их беременная мать.
В свое время мировую общественность потряс видеофильм, снятый в утробе матери, на котором видно, как младенец отталкивается и в ужасе старается уклониться от острого инструмента гинеколога, которым тот хочет его убить и разрезать, чтобы вытащить потом по частям.
Аборт, сделанный после 40 дней с момента зачатия, является убийством, с той лишь оговоркой, что нет за это наказания, так как ребенок еще не вышел на свет. О запрете абортов мы читаем в основополагающем комментарии «Тосафот» (составленном, главным образом, учениками великого комментатора Раши) к трактату Талмуда Хуллин (лист 33). Формулировка закона дается в параграфах 423 и 425 Кодекса еврейских законов Шульхан Арух (раздел Хошен Мишпат).
По еврейскому Закону, если некто ударил беременную женщину, и после этого удара у нее произошел выкидыш, раввинский суд не квалифицировал это как убийство. Речь шла об ущербе, который был нанесен этой женщине. И, соответственно — о компенсации ущерба. (Шмот 21:22—23). Ведь опосредованное уничтожение формирующегося человеческого существа не равноценно убийству человека, который по поручению Вс-вышнего уже осуществляет свою миссию в нашем мире.
Ради спасения жизни матери [↑]
Если возникает опасность для жизни, Творец позволяет нарушить почти все законы, которые Он предписал нам в Торе, как сказано: «Лучше нарушить одну субботу, чтобы потом соблюдать все остальные (чем погибнуть ради ее соблюдения и не выполнить задачи всей жизни — усовершенствовать душу исполнением многочисленных заповедей)». Например, если в субботу у жены начинаются родовые схватки, раввины разрешают по телефону вызвать скорую или такси и поехать с женой в роддом.
Если врачи уверены, что спасти можно только одного из двоих, ребенка или мать, раввины рассматривают ребенка как преследователя, который стремится убить человека, и, по закону, преследуемый или его защитник должны предотвратить преступление даже ценой жизни убийцы. То есть в этом случае аборт разрешается.
Общее правило Торы при подобных обстоятельствах звучит так: шема у-бари, бари адиф. Что в переводе означает: «если имеется неясное и ясное, предпочтение отдается ясному». Сегодня мать жива (категория «ясного»), а ребенок — еще неизвестно, родится ли он живым («неясное»). Значит, по закону надо сохранить жизнь матери, то есть сделать аборт, прежде проконсультировавшись, конечно, с хорошим врачом и с раввином — если есть время. Если же решение проблемы требует срочности, не следует откладывать операцию до консультации с раввином.
Разрешение на прерывание беременности в ситуации, когда продолжение беременности представляет серьезную угрозу жизни матери, мы находим в Мишне (трактат Оалот, гл.7).
Нежелательная беременность [↑]
Приводить в мир новые души — важная обязанность и высокая привилегия еврейских родителей. Необходимо отметить, что, несмотря на стремление как можно лучше выполнять заповедь «плодиться и размножаться», в еврейской традиции существуют законы о предотвращении нежелательной беременности.
Для предотвращения беременности должны быть серьезные причины, такие, как забота о физическом или душевном здоровье матери, восстановление сил после предыдущих родов, кормление грудью и т.п. Причины могут быть и психологическими, но в любом случае решение о предохранении принимается только после консультации с компетентным раввином, уполномоченным решать такого рода вопросы.
Кроме того, для мужчин существует особый запрет уничтожать семя. Все это играет решающую роль в выборе средств предохранения, которые также определяются постановлением рава. Соответственно, эти средства являются «женскими», а не «мужскими», и в большинстве случаев применение их бывает временным. Решение о постоянном предохранении принимается, как правило, в случае действительно серьезных и опасных медицинских проблем и тоже только для женщины.
В наше время беременным женщинам предлагают пройти множество проверок с целью выявления патологий плода. Некоторые из этих проверок (такие, как генетическая проверка околоплодной жидкости) могут нанести вред ребенку, поэтому многие раввины не советуют их делать.
В то же время, ультразвуковой осмотр систем организма (скират-маарахот) — делать рекомендуется — но не для того, чтобы, обнаружив какую-то патологию, принять решение об аборте (не дай Б-г), а для того, чтобы подготовиться к родам. Если есть сердечная недостаточность, переводят в реанимацию и делают операцию сразу. У мальчиков часто бывают проблемы с мочеполовой системой, и т.д., все это требует постоянного наблюдения с момента рождения.
Не всегда можно доверять проверкам, потому что люди, которые применяют эти технологии, не всегда умеют правильно расшифровать результаты.
Синдром Дауна и другие синдромы в иудаизме рассматриваются как возможность исправления для души, которой требуется еще какое-то минимальное усилие для того, чтобы занять свое место в Ган-Эдене. Многие еврейские семьи считают, что это огромная заслуга — помочь такой душе, и стремятся взять именно такого ребенка на воспитание, если от него отказались родители.
Как правило, у детей-«даунов» очень хорошая способность к коммуникации и они платят этим семьям любовью и благодарностью. И хотя рождение и воспитание ребенка с неизлечимой патологией — тяжелое испытание для родителей, однако преодоление этого испытания — в сфере духовных, умственных и сердечных усилий. Вопрос о том, чтобы справиться с таким испытанием, отняв жизнь у нерожденного ребенка, нашей традицией даже не рассматривается.
Грехи молодости… [↑]
К несчастью, в Советском Союзе отношение к аборту было настолько извращено, что женщины воспринимали его просто как неприятную операцию, после которой жизнь продолжалась, как прежде. Никто не говорил с людьми о душах, женщине внушалась мысль, что она — хозяйка собственного тела и имеет право делать, что ей удобно. В такой атмосфере людям было тяжело понять, что такое аборт в действительности.
Вернувшись к вере, многие женщины, пережившие в прошлом один или несколько абортов, ужасаются содеянному и понимают, что совершили непоправимый грех. Нет смысла убивать себя беспрерывными мыслями о том, что изменить нельзя. Настоящее раскаяние — это осознание совершенного греха, твердое решение впредь не совершать его и поиски путей искупить свою вину.
Так как грех был в определенной области, в той же области стоит поискать пути исправления. Возможно, это будет волонтерская работа в больнице или с женщинами, которые подверглись насилию. Возможно, это будут пожертвования организациям, которые предоставляют женщинам информацию о том, что такое аборт, и помогают беременным женщинам, находящимся в тяжелой экономической ситуации (например, Эфрат), или организациям, которые помогают супружеским парам в лечении бесплодия (Махон Пуа, Бонэй Олам). Это примеры того, как человек может искупать свою вину, совершая правильные, полезные действия, и это — то раскаяние, которого от нас ждет Вс-вышний.
В молитве «Восемнадцать благословений» (Амида), в благословении Шма Колейну («Услышь голос наш…») мы обращаемся к Вс-вышнему с личными просьбами. Существует специальная вставка: «…искажал/-а я (путь свой), искупи все грехи мои от юности моей до нынешнего дня».
И, конечно, если мы узнали, что какая-то женщина намеревается сделать аборт, не посоветовавшись с раввином, большая мицва — поговорить с ней, предложить помощь и поддержку, рассказать о счастье материнства и о духовных необратимых последствиях аборта. Очень часто женщина, почувствовав, что ее не бросают одну с ее трудностями, но стараются создать для нее надежный тыл, отказывается от мысли прервать беременность — и впоследствии никогда не раскаивается, приведя в мир еще одну душу, которая наполнит ее счастьем материнства.