Почему Ицхак не распознал еду, которую ему принес Яаков?

Слепой Ицхак сказал Эсаву, своему сыну, чтобы взял стрелы и лук, пошел в поле, настрелял ему дичи и приготовил "еду, которую он любит". Скажите: какую дичь любит Ицхак – неужели подстреленную из лука? Да не может быть! Меж тем, пока Эсав ходил по полю, Ривка, наша праматерь, подговорила Яакова, второго их сына, пойти в стадо – не в поле! – выбрать двух хороших козлят, чтобы она приготовила Ицхаку "еду, которую тот любит". Именно ее Яаков должен был принести отцу, выдав себя за Эсава. Всё ради получения благословения.

Вопрос. Написано, что Ицхак ел то, что принес Яаков, пил вино, а потом благословил своего младшего сына. Ел то, что приготовила Ривка! – И неужели не понял, что это совсем не охотничьи трофеи? Что это еда с кухни его жены?

Ответ настолько прост, что его нельзя даже назвать хидушем, новостью Торы. Нет в нем ничего необычного. Пши́та, как любит в таких случаях писать Талмуд: слишком очевидно!

Ицхак ни разу в жизни не ел дичи, подстреленной Эсавом! Все, что он ел, было приготовлено его женой. Да, Эсав время от времени ходил по полям, калечил птиц и зверей своими стрелами (как это принято у странного племени охотников), делая их трефными, негодными в пищу евреям. Приносил добычу домой, передавал через мать как бы отцу, но во всех таких случаях Ривка варила мужу козлят из кашерного стада. Вот этой "дичью Эсава" и питался Ицхак. На этот раз пришел Яаков, принес еду – и она была такой, как всегда в дни охотничьих походов Эсава.

Будь она другой, Ицхак сразу бы почувствовал подмену. У него ослабло зрение, но различать вкус еды он не разучился, как не стал хуже слышать (так и сказал: "слышу голос Яакова"), не перестал воспринимать запахи (уловил запах полей от одежды, в которую "нарядила" Яакова Ривка), не потерял тактильную способность распознавать предметы (ощупал шкурки на руках Яакова, сказал: "руки Эсава"). Так в чем дело? Почему не понял, что его обманули? Что ему принесли не дичь, а стряпню с кухни Ривки? – Потому и не различил, поскольку никогда дичи Эсава не ел.

Кстати, потому Ривка и сказала Яакову, чтобы смело шел к отцу за благословением, так как знала, что тот спокойно съест ее еду и ничего не заметит. Она его уже тридцать лет как обманывала. И муж ей удачно подыгрывал. Получится и на этот раз.

(Маленькая деталь. Ривка сказала Яакову, чтобы выбрал ей двух козлят. Второго она потом приготовила для отца по просьбе припозднившегося Эсава.)

В этом месте надо данную статью закончить, но есть одно обстоятельство. Еще один хидуш – хотя уже не мой. Рассказал его мне мой друг, раввин Йеошуа Крейчман, с которым я встретился, когда на прошлой неделе поехал утешать рава Александра Когана, сидящего шива по своему сыну, раввину Цви Когану, убитого исламистами в Дубае. С равом Коганом мы учились в одном колеле много лет. Он, кстати, был первым раввином-редактором моих переводов. С его семьей мы соседствовали в Рамат Шломо, в Иерусалиме. Их дети – тот же Цви – росли на наших глазах. Чудесный был мальчик, его потеря – большое горе нашего народа. Много полезного он успел сделать за свою короткую жизнь. Да будет благословенна память рава Цви Когана!

И вот там, в доме скорбящей семьи Коганов, повстречал я рава Крейчмана, своего старого друга по тому же колелю, с ним мне еще довелось работать в Одессе у рава Бакшта. Если честно, я его сначала не узнал – такими мы стали немолодыми. Но голос не изменился, с чем я его тут же поздравил: голос у тебя прежний! И он мне сказал: ни у кого – почти ни у кого – голос с возрастом не меняется. Он может надтреснуть, в нем появятся новые обертоны, всякое бывает, но в целом голос останется таким же, как в молодости, хотя и менее звонким. С этим связан вопрос, так сказал мне рав Крейчман: почему братья, прибыв в Египет к Йосефу, не узнали его? Ведь он общался с ними, что называется, в звуковом режиме, – а голос не меняется! В чем дело? – Дело в том, что Йосеф разговаривал с братьями через толмача и, даже когда пировал с ними, сидел поодаль, а толмач ходил между ними и переводил с египетского на священный еврейский и обратно. Они не слышали его голоса! Когда же пришло время открыться (это уже после истории с кубком, обнаруженным у Биньямина), египтян рядом с Йосефом не было. "И подошел Йеуда". Написано "подошел", значит – раньше братья во время общения с ним находились в отдалении. Долго говорил Йеуда, Йосеф ни разу его не перебил (посмотрите сами по тексту) – иначе Йеуда сразу бы его узнал. Но в конце не стерпел, закричал: "Я Йосеф, жив ли мой отец?" Уже по первому слову Йеуда понял, что перед ним стоит потерянный брат….

Так связаны три темы, три новости: "дичь", вкус которой не распознал Ицхак; голос Яакова, а с ним и голос Йосефа, который не стареет; и раввин Цви Коган, благословенной памяти праведник нашего времени. Есть в Торе новости, которые открываются нам все годы учебы. Есть в нашей жизни новости, когда вчерашние маленькие мальчики вырастают в больших раввинов и освящают Имя Всевышнего!

Теги: Хидуш, Праотцы, Недельный раздел Толдот, Яаков и Эсав, Йосеф и его братья, Рав Цви Коган