Четыре сына. Мы с ними знакомы

Прошел Пэсах, еще вкус мацы во рту, скоро начнется учеба. Вот и начнем ее сейчас, просто вспомнив, о чем и о ком мы читали вслух за столом в Пасхальный Сэдер.

"О четырех сыновьях говорит Тора". Первый вопрос: где говорит Тора о четырех сыновьях? Чьи это сыновья? И почему сыновья, а не просто евреи? Второй вопрос: почему они задали именно те вопросы, которые задали? Мы бы на их месте спросили о том же, что и они? или придумали что-нибудь ярче и актуальней?

На самом деле, так и есть, в четырех местах Торы сказано о заповеди рассказывать про Исход из Египта. Три раза – в недельном разделе Бо, один – в разделе Ваэтханан. Отсюда четыре сына. (Так написал Агра.) Но что за странный набор типажей! Умный, злодей, наивный и тот, что не знает, как спросить. В каком собрании мы их встречали в таком комплекте? Почему мы должны уметь – как этого от нас просит Агада-шель-Пэсах – отвечать на их вопросы? Особенно на вопрос, заданный злодеем. Разве на вопросы злодея мы отвечаем? Если скажете, что да, потому что есть надежда, что он вернется к Торе, тогда почему он назван злодеем? Назовите его сомневающимся, их вейс, но без окончательного, пожалуйста, клейма.

И еще, обратите внимание, написано в Торе (Шмот 12:26): "И будет, когда скажут вам ваши сыновья: что это за работа у вас? и т.д." – Посмотрите в Агаде, это один к одному вопрос, заданный именно злодейским сыном. Вот интересно, что в нем, в этом вопросе злодейского?

Есть такое объяснение. Ответы на четыре вопроса даны не тем сыновьям, что их спрашивали, а в другом порядке. На вопрос злодея дан ответ, который годится на вопрос умного, а то, что мы отвечаем не умеющему спросить, следует ответить как раз злодею, в то время как то, что надо сказать умному, подходит как ответ на вопрос наивному. И это неслучайно. Ибо речь идет о детях! На них нет окончательной метки: умный может потерять свое превосходство, плохой превратиться в умницу, не умеющий спрашивать еще станет учителем, который знает все ответы и т.д.[1]

Но мне бы хотелось отметить тут совсем другое. Дети эти появились, есть такое мнение, не просто так. Они нам знакомы, они всегда рядом с нами, их вопросы постоянно мы слышим, а ответить не всегда можем.

Ибо эти четыре сына – мы сами. В каждом из нас они живут в той или иной пропорции. В ком-то в настоящий момент больше умного, чуть меньше наивного и т.д., в ком-то все наоборот. Но нет, наверное, ни одного еврея, который бы их не носил в себе.

Научите меня Торе, говорит умный сын. Зачем вам эта Тора? – говорит не самый хороший. Наивный только хлопает глазами, ибо видит, что тема серьезная, а своего отношения у него все еще нет. Не умеющий спросить – на самом деле глупый, ну так в каждом человеке есть доля глупости, которая иногда проявляется если не в словах, то в мыслях. Это нормально, с этим не надо бороться, как мне кажется – просто нужно знать каждую из сторон собственного я.

Четыре этих сына проявляются во всем: в быту, в разговоре, в выборах самых малых деталей. Но Агада говорит о Торе. Каковы наши части, которые в нас укоренены, именно по отношению к Торе? Хотим ли мы ее знать? Серьезно учить, соблюдать? или нам хватит поверхностного с ней знакомства? Насколько она нам нужна – не как украшение, не как наша связь с былыми поколениями нашего народа, а впрямую, здесь и сейчас?

С этим грузом мы выходим в Пэсах из тьмы к свету. Кто-то вышел, кто-то не совсем. Мне уж точно не удалось. Уж слишком многих я задел в своем прошлом тексте. А ведь давно пора научиться.

[1] טללי אורות, הגדה, ע"קלא

Теги: Хидуш, Тора, Исход из Египта, Пэсах, Сэдер