Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
Сегодня пишу не только для женщин. Потому что Талмуд. Один раз можно и для мужчин. Хотя читать нет никому запрета. Смотрите, проблема такая. Пятеро сидят на качели. Это такая длинная скамья, подвешенная к двум столбам или березам, на ней сидят рядком, ноги в одну сторону, качаются и беседуют на разные темы. Дети сидят, потому что взрослые долго качаться, не видя друг друга лицом к лицу, не выдержат. Итак, пятеро сидят, пришел шестой, скамья сломалась, кто кому платит? (Вернее, чей папа платит за всё?)
Буквально на днях-неделях должен выйти в свет пятый, заключительный том моего перевода трактата Бава-Мециа на русский язык. Итого одиннадцать томов Вавилонского Талмуда. Не делаю из этого мировой праздник, но поскольку тем временем ни жизнь, ни Талмуд не стоят на месте и я уже несколько месяцев перевожу первую главу трактата Бава-Кама, то вот и пишу о том, что в нем, в этом трактате, задача про пятерых на скамье и прописана. Вместо с ответом, который, поверьте не так прост.
И пока я сочинял, как в блоге на сайте Толдот увлечь хоть кого-нибудь сломанной скамьей (она же качели), вспомнилось мне, что ровно двенадцать лет назад в моем блоге на этом же сайте вышла статья о трех в лифте. Даю отрывок оттуда.
Допустим, вы собираетесь подняться на лифте с первого этажа на пятый. Лифт частный, на нем написано, что он поднимает не больше трех человек. Вы третий. Все заходят, каждый нажимает на свою кнопку. Вы нажимаете на цифру 3. Вдруг он останавливается на втором этаже и в него протискивается не худой мужчина. Вы ему говорите, что он четвертый пассажир, а это запрещено правилами эксплуатации. Он на вас даже не смотрит и нажимает на копку 5. Лифт поднимается дальше. На третьем этаже вы выходите и отправляетесь по своим делам. Но не слышно, чтобы лифт за вашей спиной тронулся. Вы оглядываетесь. Так и есть. Люди хлопают по всем кнопкам, лифт не реагирует. Сломался! А теперь вы возвращаетесь домой и пересказываете всю историю своей жене. (Или вы жена, поэтому пересказываете всю историю мужу.) Жена вас выслушивает и флегматично замечает: разве не ты сломал лифт? (Потом окажется, что она имеет в виду: "Разве не ты способствовал поломке лифта?" (Конец отрывка.)
Согласитесь, вполне конкретная, реальная ситуация. Но она описана в нашем Талмуде, и пусть не говорят мне, что Талмуд – сборник отживших правил, изучать его – даром тратить время, надо переходить на ай-ти или что там еще, а те, кто над ним сидят, "протирают штаны" (это не мое выражение, но фамилий называть не буду).
Права ли жена в истории с лифтом – подумайте сами или прочтите, если найдете на сайте. Я нашел, но обойдусь без сноски. А вот история со скамьей требует продолжения. Потому что финал был неожиданным даже для переводчика. Рассказ о скамье приведен в той части, где обсуждается коллизия, когда в нанесении ущерба участвуют все, а платит за него один. Ну точно, как в истории с лифтом, хотя в той истории платит один, а выговор получают все, в то время как в истории со скамьей выговора не получает никто.
Итак, Бава-Кама, лист 10, стр. вторая. Пятеро сидели на одной скамье и не сломали ее. Пришел еще один, и сел на нее, и она сломалась. В этом случае за ущерб обязан заплатить последний, несмотря на то что он только присоединился к пятерым, уже сидящим на той скамье. (В лифте толстяк тоже присоединился к компании, которая уже ехала.)
Ой, тут в Гмаре приписана очаровательная ремарка. Сказав о том, кто пришел и сел шестым, рассказчик Барайты добавляет от себя: он был таким, как Папа бар Аба, – и больше ни слова. Видно, много поколений вавилонских мудрецов помнили о тучности одного из них. В историю вошел!
(А вот мы не можем так поступить: взять и по ходу дела как бы ненароком упомянуть чье-нибудь смешное качество, например тучность. Почему? Потому что Хофец-Хаим запретил! Шутка. Нет, конечно же. Причина другая. Нельзя обижать человека даже после его смерти, вот почему. Тогда на каком основании Талмуд обидел Папу бар Аба? Говорят, что никого он не обидел. Папа бар Аба сам себя вписал в это место Гмары. Есть такое мнение. Дескать, был большой ученый, самоирония никому не повредит.)
Талмуд продолжает. Что это за случай со скамьей? Если скажем, что без него (без шестого, присевшего на скамью) скамья бы не сломалась, то очевидно, что последний платит за всё, потому что он один стал причиной ущерба. Закону не надо об этом говорить! (Есть такое правило: Гмара не пишет о том, что само по себе очевидно.) Но тогда остается сказать, что перед нами случай, когда даже без него скамья бы сломалась. Если так, то что он сделал? Его нельзя заставить платить за ущерб.
На этом месте стоит поднять голову, посмотреть в пространство и подумать: что это за случай, описанный в Талмуде? Какая в нем есть новость для нас?
Опускаем голову, читаем дальше. Оказывается, это случай, когда без него (без шестого) скамья сломалась бы в течение, скажем, двух часов под весом пятерых сидящих. Но теперь, после того как присел шестой, она сломается в течение часа. Рассказчик сообщает, что, даже когда шестой присел на скамью, первые пять все еще не были обязаны платить, потому что потом могли бы сказать ему: "Если бы не ты, мы бы сидели здесь еще некоторое время, после чего встали бы до истечения второго часа. Но ты присел к нам, и она сломалась раньше времени, на которое мы рассчитывали, поэтому причиной ущерба являешься один ты".
По-моему, великолепный прием. Теперь шестой ни за что не отвертится от платы!
Ан нет! Это еще не финал. Если так, то пусть последний (шестой) скажет им: "Если бы не вы, с одним мной скамья бы не сломалась. Когда я сел, вам надо было встать, потому что вы знали, что с вами и со мной она сломается в течение добавочного часа. Но вы не встали, поэтому являетесь участниками нанесения ущерба". (Как пассажиры лифта являлись участниками нанесения ущерба, потому что вовремя не вышли.) Вопрос: почему первые пятеро не платят за ущерб, ведь их вес тоже послужил тому, что она сломалась?
Вот он, настоящий финал. Барабанная дробь. Это случай, когда тот, кто пришел шестым, встал над пятью сидящими и облокотился на них, не давая им встать. Поэтому можно считать, что он сломал скамью.
Отменяем барабанную дробь: если так, то очевидно, что платит он один. Зачем это правило приводить?
А вот и нет, не очевидно. Ты бы мог сказать, что, с точки зрения закона, его сила не подобна весу его тела. Силу, когда человек ломает предмет не своим весом, а, например, нажимая на сидящих (и скамья ломается под сидящими), нельзя приравнивать к его весу, т.е. можно привлечь к ответу за сломанную вещь сидящего, но не того, кто нажимает на сидящих. Чтобы ты так не сказал, Талмуд сообщает нам, что его сила подобна весу его тела. Т.е. в любом случае, когда он ломает предмет весом своего тела, если он сломал его своей силой, тоже обязан платить. (Фанфары!)
По-моему, очаровательно. Физики в 20 веке спорили, имеет ли сила гравитации (P=km1m2/r2) ту же природу, что и просто сила физического воздействия (F=ma)? А мы об этом знали уже две тысячи лет назад, и есть подозрение, что вообще с Синая. (Если честно, мне прекрасно известно, что законы платежей и штрафов не сводимы к законам Ньютона, но удержаться не мог.))
Делаем вывод. Талмуд нисколько не устарел. Напротив! Он с каждым годом только молодеет. Согласны?
