Страсть как таковая

Была такая поговорка: "нельзя, но если сильно хочется, то можно". Детская, конечно. Понятно, что строгая педагогика с такими словами к ребенку не обратится. Уж если, согласно строгой педагогике, нельзя, то это железное нельзя. Но сам школьник себе скажет: это делать нельзя, но сил нет терпеть как хочется, и поэтому немного можно.

Что мы отсюда учим? Это я с улыбкой спрашиваю. Мы многое отсюда учим.

Смотрите, перед нами человек, пусть на этот раз мужчина, который несколько полноват в том смысле, что ему бы надо начать следить за своим весом, он и следит, но как бы со стороны. Ничего не предпринимая для спасения собственной жизни, потому то это вечная борьба с собой – съесть кусочек, совсем маленький, и ничего кроме этого кусочка иногда часами у него в голове не живет. Ну и что ему делать?

Понятно, мы скажем ему: держись, человек, прояви силу духа, будь сильным и смелым, не ешь кусочек, спрячь его в холодильник и в ту сторону не смотри! Он нас слушает, кладет вожделенный кусочек в холодильник – а потом ходит и два часа о нем только и думает. Что будет в конце? Сорвется с цепи и опять нажрется, ой извините, так некрасиво говорить, он накушается, или даже наестся по полной, это слово подходит? Но картина все равно будет страшной: крошки летят по полу, жуют обе щеки, в глазах безумие, скрежет и сопение стоят страшные. Вот до чего человека доводит голод. Страсть и голод.

Проще говоря, так работает плохое начало, ецер-ара. Ецер даже не уговаривает, он просто вздыхает и поддакивает твоему разуму, который запрещает есть вне режима и обильно. Да, – соглашается ецер-ара, – оставь, будь мужественным, ты сможешь, не ешь. Короче, Баранкин, будь человеком! – А уже потом ты сорвешься.

Что тут можно предложить? И не только с кусочком из холодильника, а со всем, что очень хочется, но нельзя. Ведь это не ецер хочет поесть, а я! Ецер желает только, чтобы я поел. Ну и как отличить его голос от моего?

Есть один отличительный признак. Если ецер советует, то обратим внимание, куда ведет его совет. Как только видим, что внутренний совет ведет нас к разжиганию страсти – то это он, ецер-ара. А если совет ведет нас к чему-то спокойному и желание наше не разжигается, а горит себе в нашей голове ровно и спокойно, – это, скорее всего, ецер-тов, хорошее начало человеческой природы.

Правило простое: почти все, что делает человек под руководством своего плохого начала, внешне выглядит как страсть, вожделение, сильное и даже бурное стремление. А вот совет доброго начала почти всегда будет сопровождаться равновесием, взвешенностью и рассудительностью.

Проще поесть совсем немного, не строя из себя героя, который победил свое желание. Это намного разумней, чем терпеть и крепиться – а потом страстно сорваться.

Читал я, как Хафец-Хаим всегда гасил в своей ешиве огни ровно в десять вечера, чтобы ученики шли спать. И объяснял, что если кто захочет не спать ночью, а учиться и учиться, то ничего страшного в этом нет, но уже через неделю он начнет засыпать среди бела дня, а потом, к концу месяца, и вовсе поедет умом, т.е. приболеет, станет плохо себя чувствовать, его придется отправить в Берлин на лечение, – вот там, в Берлине, среди профессоров, за него и возьмется ецер-ара, а пока тут, в тихом местечке Радин, ецер нашептывает ему в ухо: иди учись, сиди над Талмудом всю ночь, будь праведником и мудрецом, голова у тебя светлая, лови удачу за хвост! – И ученик страстно бросается в учебу…

Плохой ецер начинает как бы с правильного совета, и ты начинаешь бурно ему следовать, а заканчивает он своей победой. Так что, ученик ешивы Радин, иди вовремя спать и не строй из себя праведника больше чем надо.

То же самое с куском пирога, который не дает тебе спать спокойно. Да открой ты это чертов холодильник наконец, отрежь кусок, съешь его вдумчиво – и перестань терзаться угрызениями голода.

Об этом читаем в недельном разделе. Моше пошел получать Тору. Евреи не могли его дождаться. Тут и пришел к ним коллективный ецер-ара, сказал: евреи, все в ваших руках, сделайте себе бога и поклоняйтесь ему, Моше спустится с горы – а вы уже при деле, вовсю соблюдаете, аж искры летят!

Увидели евреи в момент получения Торы нечто, что они назвали колесницей – меркава. Образ тяглового быка, мощный и неудержимый. Таким и представилось им изучение Торы: учить ее и соблюдать заповеди надо страстно, так, чтобы ветер свистел в ушах!

Чтобы дождаться возвращения брата, Аарон согласился отлить им быка. Попросил принести драгметаллы. Сразу ведь не принесут, что-что, а с драгоценностями женщины просто так не расстанутся.

Но отдали сразу, в тот же день! Страсть она такая.

Сказал Аарон: хорошо, завтра утром встанем на молитву, там все и порешаем. Ну кто хоть когда-нибудь видел, чтобы вся община пришла ни свет, ни заря на ватикин, самую раннюю молитву? – Нет, и тут все явились вовремя, как штык, стоят и ждут чуда: дам нам быка, дай нам быка! Так и получили быка. Страсть, эмоциональная горячность, нетерпение, исступление – сделали свое дело.

А всего-то тут надо было не бороться с голодом – а съесть кусок и забыть, не требовать золотого быка от Аарона – а выслушать его аргументы и спокойно дождаться Моше.

Они могли спросить Аарона: откуда мы знаем, что нами руководит ецер-ара? Он бы и ответил: по тому, как активно вы действуете, сразу видно, кто вами руководит.

Теги: Мусар, Недельный раздел Торы, Этика