Плач Сиона

 Этот текст однажды появился в "Вестнике Швут-Ами".

Подумалось: может быть, он все еще актуален?

Сначала несколько слов о заглавии. Вернее, об имени, в нем присутствующем, – Сион. Чисто познавательная информация. Сион (по-еврейски Цийон, означает Отметка, Пункт на карте), так первоначально называлось укрепление, стоявшее на южном склоне Храмовой горы, взятое царем Давидом в битве за Иерусалим.

Позже название перешло к Иерусалиму, а в некоторых древних текстах под ним понималась уже вся Страна Израиля. Со временем Сион превратился в символ: "возвращение в Сион" – собирание евреев на их родной земле.

Слово вошло даже в политический лексикон: сионисты – поборники еврейской идеи возвращения.

В иудаизме использование символа имеет более разнообразную окраску: "дочь Сиона" – Иерусалим; "траур Сиона" – плач по разрушенному Храму, главным образом в день Девятого ава; "сыновья Сиона" – еврейский народ. На иврите Сион (как и все географические названия) – женского рода, отсюда образ плачущей женщины: "Обездоленная Сион в горечи будет плакать".

А теперь – непосредственно о Девятом ава, девятом дне еврейского летнего месяца ав.

Написано в главном своде законов нашего народа: "Каж­дый еврей обязан сожалеть о разрушении Храма". Понятно, что многие из нынешних евреев считают, что никому ничего не обязаны. Дескать, мы сами по себе, а законы Торы и Талмуда сами по себе.

Но даже если это так (а это не так), все-таки интересно, в чем смысл поста-траура, который отмечается в этот день во всех еврейских общинах по всем странам рассеяния. Почему евреи не просто сожалеют и горюют, а обязаны сожалеть и горевать? Какой смысл в законе, установленном мудрецами? Разве можно обязать кого-нибудь о чем-нибудь сожалеть?

Кстати, если уж на то пошло, то евреи, соблюдающие заповеди Торы, и без того постоянно помнят о разрушении Храма. Трижды на дню обращаются они к Всевышнему: "В Свой город Иерусалим вернись". В конце трапезы, среди прочего, произносят: "На реках Вавилона сидели мы и плакали, вспоминая Сион". Выстраивая новый дом, беля стены, перед тем как в него въехать, богобоязненный еврей всегда оставляет незаконченным кусок стены, чтобы, входя в дом, помнил и сожалел. И не только строя новый жилье, но, и создавая новую семью, в самый торжественный момент свадьбы жених разбивает стакан – в память о разрушении.

Тем не менее, чувство величайшей утраты, испытанное нашим народом более девятнадцати веков назад, не может быть закреплено в приметах ежедневного нашего бытия. Сейчас объясню.

Дело в том, что современный ритм жизни не дает человеку времени понять и осмыслить даже то, что происходит с ним самим, что уж тут говорить о древних событиях. Когда-то наши мудрецы горько плакали, увидев, что на месте, где некогда стоял Храм, гуляют лисы. Мы тоже смотрим на Храмовую гору – но в лучшем случае испытываем легкое жжение в сердце. Оно стало привычным, часто дает о себе знать, но, честно сказать, не очень мучает. Печально, что нет у нас Храма. Очень печально, но и только.

А теперь открываем книгу-молитвенник "Бейт Яаков" выдающегося мудреца раби Яакова Эмдена. Вот что он пишет о посте Девятого ава:

"Даже если бы не было за нами другого греха, кроме неумения справить как положено траур по Иерусалиму, уже одного этого достаточно, чтобы продлить срок нашего изгнания. Полагаю, что в этом обнаруживается самая очевидная причина наших волнений, несчастий и поражений. Везде нас преследуют, нет нам ни минуты спокойствия во враждебном окружении. Потому что, как только мы поселились в чужих землях, сразу перестали справлять траур по Иерусалиму.

Забыт нами Иерусалим, нет его в наших сердцах. Как нет памяти об умерших людях. Потому и растут с каждым поколением беды и трагедии.

Каждый человек, правдивый сердцем, согласится со мной. Приходит горький день Девятого ава – и кто справляет траур по разрушению Храма, как того требует закон? Кто истинно скорбит всем сердцем? Скажите, сколько слез мы роняем, стеная и сетуя? Об остальных днях года и говорить не приходится. Нет ни памяти, ни сожаления – ни в словах, ни в мыслях, а только в тексте заученной молитвы. Словно все произошло случайно. Словно Храм был эпизодом".

Резкие слова, прямое обвинение. С разрушения Храма началось наше рассеяние. И своей скорой забывчивостью мы это рассеяние продолжаем, добавляя к физическому изгнанию еще и духовное.

Так писал 300 лет назад руководитель еврейских общин немецких городов Эмдина и Альтоны. Он обращался к евреям своей эпохи, которым жилось, действительно, нелегко, но его слова звучат актуально и для нас.

Нам они созвучны даже в большей степени, чем раньше. Мы живем иллюзиями, считая свое положение спокойным, устойчивым и вполне безопасным. Как будто в спокойствии нашего сегодняшнего существования заключалась цель всей еврейской истории – с ее изгнаниями, гонениями и погромами. Как будто для того и страдали, но не изменяли своему еврейству наши предки – чтобы нам было удобно, уютно и приятно.

Почему-то упускается из вида, что, даже получив право вернуться в Святую землю, чтобы возродить ее буквально на пустом месте из пепла веков, мы, тем не менее, в лучшем случае восстанавливаем свое народное тело; что же касается возрождения духа, то оно оставляется на потом.

Даже в дни чудесного восстановления еврейства, которое мы переживаем в последние десятилетия, после того как всего полвека назад казалось, что ничего не осталось от великой традиции некогда людных общин, сожженных и уничтоженных на глазах всего мира в середине 20 века, даже теперь не находит в этом возрождении наша душа ни успокоения, ни причины для полной радости. Ибо нет у нас Храма! А потому в особом свете предстает перед нами трагический день Девятого ава. Самый трагический из всех дней еврейского календаря.

Любое несчастье лечится временем, любая потеря. Но только не утрата Храма. Ведь если Храм – сердце еврейского народа, то мы давно живем исключительно на аппаратах, поддерживающих народную жизнь искусственно.

Слова раввина Яакова Эмдина – как набат, они адресованы нашей больной совести: "Кто по-настоящему справляет траур по разрушению Храма? Сколько искренних слез мы роняем, стеная и сетуя?"

А если обратиться к жителям Иерусалима, то именно им, сыновьям Сиона, надлежит в большей степени, чем остальным, переживать траур по этого страшному событию. Они видят следы разрушения своими глазами. Святая гора стоит пустой и поруганной. Святой город все еще далек от того состояния величия и красоты, в котором он пребывал прежде.

От равнодушия и апатии излечиться трудно. Но стоит вдуматься и понять, какого духовного богатства мы лишились с разрушением святыни и насколько мы все еще далеки от той идеальной жизни, которую предрекла нашему народу Тора. Лишь тогда мы по-настоящему заплачем на развалинах Храма – искренне и правдиво. Лишь тогда поймем слова мудрецов: "Каждый, справляющий траур по Иерусалиму, удостоится увидеть его утешение".

Одно у нас утешение – когда Сион и Иерусалим будут вновь отстроены.

Теги: Праздники