Браха и клала: что сильнее?

Улетая за границу, человек пришел к своему раву, чтобы получить браху (благословение). Тот ее ему дал, и наш человек вышел от рава с таким чувством, будто теперь он надежно защищен от разных бед и неприятностей.

Так, конечно, оно и есть, теперь он защищен. Но зачем он пошел за брахой?

Ответ: таков обычай нашего народа.

Тем не менее, насколько браха действительно защищает человека?

Народный опыт показывает, что «защитные свойства» раввинской брахи весьма и весьма велики. И чем выше уровень цадика (праведника), тем сильнее проявляются эти свойства. А если раввин к тому же еще и ученый Торы высокого уровня, то вся выученная им Тора тоже как бы придает его брахе исключительную силу, о чем свидетельствует море историй из жизни выдающихся талмудистов и цадиков.

Но скажите, разве есть такая мицва (заповедь), которая предписывает нам получать благословения из уст праведников и талмудистов? Про благословения ничего не сказано. Вернее, мы ежедневно произносим множество благословений, но не о них сейчас идет речь. Браха цадика, данная мне перед поездкой за границу, не совсем похожа на ту браху, которую я произнес на днях над бокалом субботнего вина. Браха над вином — это мицва. Но разве браха цадика это мицва?

Тогда зачем мне ее получать?

Ну, наверное, затем, чтобы, как уже сказано, иметь лишнюю духовную защиту от незапланированных мной неприятностей. — Стойте-стойте, но разве не мой собственный уровень является такой защитой? Если я соблюдал заповеди как положено — они меня и защитят, не так ли? А если что-то упустил, не выполнил или ндБ нарушил — вот и появилась в моей духовной защите пробоина, куда могут (нонбс) хлынуть холодные океанские волны наказания и пагубы.

Что́ мне положено в этой поездке, то со мной и произойдет — независимо от брахи или клалы (проклятия). Браха или клала всего лишь открывают «Дело», которое уже ведется на меня в небесной канцелярии. Это как бы просьба цадика, который обращается наверх, предлагая там, наверху, изыскать возможность обойтись со мной мягко и прощающе (рахамим).

И звучит эта просьба примерно так: в силу Торы, которую я выучил, и в силу заповедей, которые я выполнил, обращаюсь к Тебе с просьбой обойтись с Реувеном милостиво — если он того заслуживает на основании его собственных дел. Всевышний! Приведи, пжлст, в действие механизм его прижизненной награды уже сейчас. Не откладывай его на потом, не отодвигай на года. (Речь идет о той части награды, которая положена человеку на земле, а не в грядущем мире. Такие вещи различаем четко.)

А если ндБ мне на голову свалился злодей, который кричит в мой адрес клалу (проклятие), то происходит следующее. Он как бы обращается в ту же Небесную канцелярию: эй там, наверху, накажите его, накажите! — И если по моим делам следует, что мне полагаются боль и лишения, таковые могут, по просьбе этого злодея, обрушиться на меня уже ныне, а не в отвлеченном будущем.

Тем самым злодей как бы задумал лишить меня милости, которая отмерена мне свыше, когда небесные исполнители не спешат взыскать с меня за серьезные ошибки, а дают время одуматься и исправиться. Злодей решил лишить меня времени, за которое я, возможно, сделаю тшуву (исправление).

В обоих случаях — при брахе и при клале — происходит одно и то же: сильная личность, цадик или выдающийся раша (злодей) используют свой высокий духовный потенциал для того, чтобы ускорить Небесное судопроизводство надо мной. Один говорит: если можно, награди его уже сейчас. Второй говорит: если можно, накажи его уже сейчас. — И произойдет то, что произойдет: со мной поступят так, как я заслужил, — но не откладывая исполнение приговора в долгий ящик, а в ближайшее время. Если положена награда — наградят (защитят от невзгод полета на самолете или неприятностей временного пребывания, допустим, в Москве или Цюрихе). А если положено наказание — накажут (ндБ).

А теперь скажите, какая разница? Для меня, для нас — практически никакой. Приходит Билам и хочет нас, допустим, проклясть. Если бы вместо неожиданного благословения из его уст вышло запланированное проклятие, то что́ бы с евреями случилось? — Да то же самое, что произошло на самом месте. По большому счету, нет разницы между благословением и проклятием. Для нас с вами нет: во всех случаях такое обращение к небу всего лишь способствует рассмотрению нашего дела на ближайшей Судебной сессии.

Но есть разница для того, кто благословляет или проклинает. Известна такая мицва — благословлять еврейский народ. Значит, цадик, который дает мне браху — ее выполняет. И известен такой запрет — проклинать евреев. Значит, раша, который говорит мне слова клалы — его нарушает.

Первый (цадик) делает мне то, что делает, и уже я сам или заслуживаю его браху, или не заслуживаю. Но он, праведник, поступает безусловно хорошо, тем самым еще выше повышая свой уровень. Становится еще бо́льшим цадиком. (А мы знаем, что, чем выше уровень цадика, тем с более весомым вниманием относятся к его просьбам на небе. Всевышний как бы выполняет любое желание цадика. Потому мы к нему, цадику, и приходим — чтобы он захотел нашего благополучия — и тогда небеса выполняют его просьбу.)

Второй (раша) тоже делает, что делает — и уже сам я или заслуживаю его клалу, или не заслуживаю. Все зависит от меня. От него зависит только скорость реакции неба на мои поступки. Но сам раша безусловно творит плохое дело, тем самым как бы повышая степень своего падения. И чем оно глубже (как у Билама), тем внимательнее небо относится к каждой его просьбе, чтобы окончательно погубить его самого.

Поэтому Биламу и удавались все его проклятия до момента, пока он не «споткнулся» на евреях. Злодеи, которых он проклинал раньше, получали по своей вине, а Билам каждый раз выступал только как катализатор принятия Судом приговора в их адрес. Но евреям полагалась от Всевышнего награда — вот Билам ее и вызвал своей речью.

Он мог произнести свое проклятие — было бы то же самое. Строго говоря, клала почти ничем не отличается от брахи. И то и другое приводят к одному и тому же. (Тогда зачем надо было менять текст речения Билама на прямо противоположный? — Только по той причине, что евреи, идущие из Египта, все еще пребывали в мире, явленном Всевышним всем людям земли, когда Его дела видны открыто, обнажено и явно.)

Вывод. Не будем бояться проклятий в свой адрес — но будем опасаться своих ошибок, которые уже совершены и которые могут эти проклятия реализовать.

Идя к раввину за брахой, будем очень осторожны. Ибо теперь на нас падет еще более «крутая» ответственность за собственные поступки. (Недаром говорят: «Грейся у костра мудрецов, но остерегайся их углей, чтоб не обжечь­ся» и т.д. Посмотрите там про «укус лисы», посмотрите. Дело, понятно, не в лисе, дело в укусе, вернее в его последствиях.)

Маленькое замечание. Известно, что если я прошу Всевышнего помочь какому-то человеку в его беде, то, если я сам пребываю в той же беде, в первую очередь помощь будет оказана мне.

И в этом смысле механизм позитивной просьбы (благословение) вполне симметричен схеме, по которой работает просьба негативная (проклятие). А именно: если я прошу небо наказать кого-то за некий проступок, то, если я сам такой же проступок совершил в прошлом, теперь за него в первую очередь буду наказан я, а не он. Следствие: не будем никого укорять в том, что сами способны учинить, ибо подобный укор (своего рода нано-проклятие) обернется в первую очередь против нас, ндБ.

(В данный текст вошли обобщенные выводы из положений Торы и Талмуда, приведенных на уроках видео-цикла «Евр. поведение»)

Примерно на ту же тему — «Опасная браха»

Теги: Хидуш, Темы Торы