Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
Пришел человек к раву и жалуется. Скорее, на себя, чем на жену. Вернее, просит совета – что делать, вот, не совладал, сказал жене несколько громких фраз, она расстроилась, но как было не сказать?!
А в чем дело?
Дело было так. Я учусь в колеле, днем – в дневном, вечером – в вечернем, все как у людей. Человек я не вспыльчивый, жена у меня тоже во всем скромная и тихая. И если вдруг возникает непростой момент, я, как меня научил мой отец, всегда говорю: в этом случае Хафец-Хаим советует сохранять спокойствие.
И вот, два дня назад нам надо было пойти на бар-мицву к своим друзьям. Обычно я посылаю жену, потому что жалко терять время учебы, но тут невозможно было отказаться: мама мальчика – лучшая подруга моей супруги – и не пойти было никак нельзя.
Все же я предложил пойти чуть позже. Обычно бар-мицвы в Иерусалиме длятся до одиннадцати, так что если мы придем в десять, будет совсем не поздно. Мы и договорились с женой выйти из дому в половину десятого. Итак, я ушел из колеля в девять, на час раньше положенного, и уже в девять с четвертью сидел дома и был готов к выходу. Но жена домой еще не вернулась. Ничего страшного, у нее, наверное, были дела, – и я, абсолютно спокойный, принялся ее ждать.
Телефон она, как часто случается, оставила у зеркала, так что, где она пребывала, было неизвестно, да это и неважно, она взрослый, самостоятельный человек, и я ей во всем доверяю. Главное, спокойствие.
Подождал минут двадцать – она не идет. Сохраняя нвозмутимость по Хафец-Хаиму, решил идти один, а она подойдет чуть позже. Взял книгу в подарок для мальчика, виновника торжества, спустился вниз, вышел из дому – и что вижу? Стоит моя жена и разговаривает с подругой.
Ничего страшного. Я без всяких нервов подошел и напомнил, что нам идти на бар-мицву. Она улыбнулась и сказала, что будет готова через минуту. К чему готова, я не спросил, встал в сторонке и смотрел, как они мило чирикают. Несколько раз смотрел на часы – но не нервничал!
Наконец, минут через пять с половиной она оторвалась от подруги и сказала, что мы поднимаемся домой.
Как поднимаемся?! А поход на бар-мицву отменен?
Почему отменен! Сейчас пойдем, но не могу же я пойти в этом. Мне надо переодеться.
Отлично, я спокойный, как Хафец-Хаим, поднимаюсь обратно в квартиру вместе с женой и хожу по салону, пока она переодевается в спальне. Десять минут хожу – и не испытываю никакой горечи за опоздание. В конечном счете, это ее подруга. А мне мир в семье важнее всего.
Она вышла ко мне показать платье, которое выбрано, – и я сказал, что платье выглядит великолепно. Таких выходов было два или три – и я не проронил ни слова недовольства.
Наконец, она была готова. Последние три минуты поизучала свой образ в зеркале – а я тем временем вызвал такси, поскольку своим ходом мы уже вовремя не доберемся. И вот мы спускаемся.
Садимся в такси и трогаемся. Я спокоен высшим раввинским спокойствием. И тут она смотрит на меня – и произносит трагическим шепотом: что это?!
Сначала я даже не понял, о чем речь. Она показывает на мой пиджак и спрашивает: что это за пиджак? На что я спокойно отвечаю, что это мой обычный пиджак, не надевать же субботний в будни.
А это что? – она показывает пальцем на мои брюки.
Отвечаю: брюки, обычные будничные брюки, я в них уже три года хожу.
Какого цвета?
А что такое? – продолжаю не понимать я, а сам спокоен как никогда. Но чувствую, надвигаются какие-то события.
Она говорит, а у самой от ужаса зрачки расширены: они черные, а пиджак от другой пары. Он с темно-синей полоской.
Ну да, соглашаюсь я – пиджак и брюки от разных пар. Так бывает у мужчин, которые учатся в вечерних колелях. Вечером никто разницу в полосках не замечает.
Но я замечаю! – говорит она и просит шофера, чтобы поворачивал обратно.
Т.е. мы не едем на бар-мицву или нет? – спрашиваю я.
Почему не едем! Очень даже едем. Но ты сначала поменяешь или брюки, или пиджак.
Но тогда мы прибудем не раньше одиннадцати, – говорю я.
Не беда, говорит она. Нескольких минут хватит.
И тут я решил, что на моем месте даже Хафец-Хаим взорвался бы.
Арав, вот и скажите, пожалуйста, разве я не прав? Неделю назад на своем уроке вы объяснили – с хорошими примерами из Хафец-Хаима и Талмуда, что человек, прежде чем переходить к выяснению отношений с другим человеком, должен постараться узнать его мнение и позицию. Выяснить, что тот на самом деле хочет, и на этом строить свою линию поведения. Но какое оправдание можно найти моей жене в этой ситуации? Если подумать, разве не все равно в одиннадцать вечера – какого цвета на мне пиджак и брюки? Тем более, что даже я, носитель этого пиджака, не вижу разницы в мелких полосках. Ночью все раввины черны.
И раввин ему ответил:
Скажи, пожалуйста. Если бы ты ехал с женой в такси, и вдруг она с ужасом говорит, показывая на твой пиджак: что это?! Ты смотришь и видишь, что на плече у тебя и дальше во всю спину расплывается огромное белое пятно майонеза, которое упало на тебя, когда ты шел мимо шкафа. Пятно на спине, проходя мимо, ты не заметил, банку майонеза поднял и выбросил в мусор. А оно, оказывается, украшает всю твою спину.
Скажи, что бы ты ответил жене на ее предложение срочно вернуться и поменять костюм?
Что бы сказал? Ничего не сказал. Поехали бы и поменяли. Ведь майонез же.
Так вот, говорит, рав. Для твоей жены разница в цвете брюк и пиджака – то же самое, что пятно майонеза на твоей спине. И если ты с майонезом на спине проявил бы полное понимание и согласие с женой – то так надо было сделать и в случае разноцветных полосок на твоей одежде.
** **
Понять другого человека – не просто выслушать слова, которые он произносит. Но это еще и постараться понять те образы, которыми он мыслит. Образы – не слова, но человек руководствуется именно образами и идеями, а не словами. Вот это и надо постараться понять. Чтобы быть спокойными в любой ситуации, как учил Хафец-Хаим.
** **
Пример взят с лекции рава Боровского, который читает цикл уроков в городе Реховот, в здании "Лев Леахим".
