В эту субботу у вас гости

Вот и расскажите им за столом пару историй, которые я обнаружил в своем архиве[1]. Тем более, тема гостеприимства – в нашем недельном разделе.

Сначала две истории (чистый конспект). А потом супер-теория.

** **

Во время войны рав Залман Кальян оказался в Ташкенте (он был уже очень пожилым человеком). Там он встретил одного еврея, спасшегося из Двинска. Спросил его – был ли он знаком с Рогочевером? Тот рассказал следующее.

Когда я был маленьким, мой отец, в ту пору зажиточный торговец, послал меня с парой новых туфель к Рогачевскому раву – чтобы передать ему подарок – потому что его обувь совсем износилась.

Пришел я в дом к раву. Меня сразу провели в его комнату. Я вошел, а он стоит перед полками с книгами и задумчиво держит в руках стакан. Потом очнулся, посмотрел на меня – и спрашивает: мальчик, ты любишь компот?

Я с перепугу ответил – да. Он тут же позвал жену и попросил ее принести для меня стакан компота. Но прежде спросил: какую браху говорят на компот? Я ответил – боре при аэц. Он заметил: ну, ты талмид-хахам, образованный еврей.

Я молча выпил свой компот. А он снова спрашивает: хочу ли я выпить второй стакан? Я испугался сказать, что да, очень хочу, – но он все понял и попросил принести мне второй стакан.

После чего я протянул ему туфли, посланные ему в подарок, и сказал, что это от моего отца.

Он задумчиво посмотрел на свои домашние тапочки и сказал, что, на его взгляд, у него еще вполне пригодные туфли. (А его туфли стояли в коридоре – заплата на заплате.)

И сказал: вот что сделай. Ты знаешь городского водовоза? Вот ему действительно срочно требуется обувь. Отдай их, пожалуйста, ему. Прямо сейчас иди и отдай. К отцу можешь не заходить.

Я сказал, что папа послал меня к нему, а не к водовозу. (Кибуд ав!).

На это Рогочевер сказал: отлично, ты принес обувь для меня, верно? Она действительно моя?

Да.

И я могу ее передать, кому хочу?

Да.

Вот и передай ее, пожалуйста, водовозу. А если не хочешь, то я отнесу.

Я согласился и побежал к водовозу. Потом пришел к отцу и все рассказал. Отец сказал: ну, значит, так и надо сделать. Наш раввин знает, кому обувь нужнее.

Этот эпизод навсегда запечатлелся в моей памяти. С тех пор я всегда стараюсь поступать, как рав из Рогочева, – думать о других прежде, чем о самом себе. Трудно, но иногда получается.

(מתוך מאמר לדמותו)

** **

Рассказывает раби Калман Эпштейн. Его дядя, раби Лейб, поведал ему такую историю. Когда раби Лейбу было 14 лет, он поехал на каникулы из своей ешивы домой – из Литвы в Польшу. Ехать нужно было на поезде. Прибыл на нужную станцию в полдень четверга, а оттуда надо было целый день добираться до дому уже телегами – в местечко, где жили родители раби Лейба.

Итак, он сел на поезд, но тот шел так медленно, что скоро стало ясно, что в пункт назначения он прибудет в лучшем случае в четверг поздно вечером. Вовремя до дома раби Лейб уже не доберется, поэтому надо было искать решение (еще в поезде) – где провести субботу.

По маршруту была остановка на станции, которая располагалась недалеко от местечка Радин. Там руководил ешивой близкий родственник раби Лейба – Хафец-Хаим, родной брат дедушки раби Лейба.

Он вышел на нужной станции и на исходе утра пятницы прибыл к дому Хафец-Хаима. Его там встретила жена раввина и сказала, что к полудню раввин уходит в синагогу, где учится до минхи, а потом там же принимает субботу – и возвращается к кидушу.

Тем временем она накормила голодного мальчика и предложила несколько часов перед субботой отдохнуть. Поскольку последнюю ночь он почти не спал – он тут же заснул.

Когда проснулся, было темно. В комнате при свете настолько лампы сидел Хафец-Хаим и учился. Увидев, что мальчик проснулся, он очень обрадовался – обнял его – и предложил ему произнести вечернюю молитву. После чего раввин сделал кидуш – и они приступили к трапезе: Хафец-Хаим, его жена и их гость.

После еды ему предложили пойти спать в соседней комнате. Но ему не спалось – потому что он уже выспался. Пошел на кухню. Там посмотрел на часы – и обомлел. Они показывали пять часов. На улице стояла полная темнота.

Ближе к утру мальчик спросил жену раввина, правильные ли у них часы на кухне.

Та ответила, что правильные. Просто он был такой уставший, что проспал почти 12 часов.

И что сделал Хафец-Хаим! Вернувшись домой из синагоги, он нашел у себя спящего гостя, но решил его не будить – пусть отдохнет с дороги. Только сказал, чтобы его жена и их сын Аарон произнесли себе кидуш. А сам сел учиться, чтобы дождаться, когда мальчик проснется – и сделать с ним вместе кидуш.

Ты спал много часов, так сказала жена рава, но рав не будил тебя – ибо это, как он сказал, и есть заповедь гостеприимства.

Но почему он не сделал кидуш с вами?

Чтобы ты не чувствовал себя одиноким.

(מאיר עיני ישראל)

** **

Тому, кто добрался до этой строки, предлагаю супер-теорию. Вернее драш.

Написано (Берешит 18:3): "И сказал… если я нашел милость в Твоих глазах, прошу, не проходи мимо своего слуги". Но можно прочитать и как – "не уходи от меня".

Отсюда учат мудрецы (Шабат 127-2): Заповедь приема гостей выше заповеди приема Шхины. Потому что сказано в Торе: "И сказал…"

(Т.е. Авраам попросил Всевышнего, чтобы Он подождал его, не уходил, пока он встретит и примет гостей – трех бедуинов.)

Вопрос: почему прием гостей важней приема Всевышнего? Может, они равны? Может, после того, как Авраам принял Шхину, он побежал выполнять вторую мицву, такую же по значению? – Почему из этого отрывка учим, что прием гостей более важен?

Ответ находим в книге "Кеилат-Ицхак".

Написано, что побежал от входа в шатер. Но мы уже знаем, что он сидел у входа в шатер. Зачем писать про шатер второй раз?

Дело в том, что есть закон: если выполнил заповедь – не надо бежать, чтобы люди не подумали, что ты наконец освободился от тяжкой обязанности. Аналогично: если идешь выполнять заповедь – надо бежать.

Но что делать, если выполнил одну заповедь и идешь выполнять вторую?

Ответ: если обе одинаковы – то надо пройти спокойно половину пути, а вторую половину бежать. Если вторая важнее первой – надо бежать сразу после первой.

Поскольку было сказано "побежал от входа в шатер", где он исполнял заповедь приема Шхины, то следовательно, вторая заповедь (гости) важнее первой (Шхина).

Но откуда Авраам узнал, что вторая заповедь важнее первой? Ответ: это следует из того, что в этот день Всевышний достал солнце из самых сокровенных мест Творения (т.е. сделал необычную жару) – чтобы не утруждать праведника приемом гостей (которые не выйдут из дому в такой лютый день). – Так написано в Бава-Мециа 86-2.

Ведь если бы не так, то Аврааму не надо было принимать гостей, в то время как он принимал Всевышнего. Ибо он, занятый мицвой, был свободен от мицвы.

** **

Все мы – гости в мире Всевышнего. Он за нами ухаживает. А раз так, то и мы должны ухаживать за гостями в нашем доме.

Гут-шабес.

[1] Архив называется "У нас гости".

Теги: Мусар, Видео-урок, Недельный раздел