Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
В теории все просто. Совсем не так на практике.
Трудно удержаться от серьезного приступа нелюбви к людям, которые доставили нам боль без всякой видимой причины. Просто так, развлечения ради. Мы никак их к тому не подтолкнули, они выступили инициаторами по собственной воле.
Например, пришел с улицы заплаканный ребенок и сказал, что хулиганы сожгли его велосипед.
Вот он, в его руках — с обожженными шинами и искореженным седлом. Мальчик шел из школы домой, тащил перед собой велик и всю дорогу плакал навзрыд, пугая прохожих своим горем.
И что вы теперь ему скажете? — Мол, все равно надо любить людей? Мол, Боженька им, этим хулиганам, воздаст? Мол, невелика потеря? — Или: ты сходил к директору? Попробовал тех хулиганов сыскать? Кого-нибудь из них видел? Сейчас я пойду вместе с тобой к их родителям, в милицию, обращусь в Гаагский трибунал, наведу порядок!
Понятно, что Тора призывает любить людей. И мы готовы. Но не этих же представителей еврейского социума! Пусть они евреи, но явно не сапиенс.
Отвечайте, чему будете учить ребенка? Что сами будете испытывать в своем родительском сердце?
Значит, так. Теория проста и надежна как никогда. Положено любить евреев («Веаавта лераэха камоха»), все дело только в понимании термина любовь.
Иногда не убить это тоже вид любви.
Короче, сначала успокаиваем ребенка. Обещаем ему затратить часть месячного бюджета на починку обгоревшего велика. А то и новый купим, только не рыдай.
Во-вторых, не ведем расследований. Ибо и так все известно. Мальчики-бандиты — из соседнего учебного заведения. Туда идти с требованием извинений и возмещения убытка — себе во вред.
Лучше научить ребенка — обходить их стороной и даже не смотреть в их сторону злобно. Ибо любая злоба бесцельна. А тем более развязывание войны. Война не строит, война только разрушает. Нет, если в вас горит зуд все разнести — то теперь самый подходящий случай. Хотя тут впору задуматься о последствиях. Последствия военных разборок, как правило, печальны для обеих сторон, — настолько, что самый активный задира редко остается довольным при созерцании дымящегося поля боя. Поэтому опыт показывает — лучше от войны удалиться задолго до ее наступления. (Ну, разве что оборонная война еще оправдывает себя — да и то, далеко не всегда. Поэтому следует поискать путей достойного примирения с врагом — с учетом всех разумных, конечно, вариантов.)
Впрочем, если присутствует в вашей картине схема обычного похода в раббанут-милицию-прокуратуру-опорный пункт дружины, то можно его опробовать. В любом случае, денежный и моральный убыток можно не прощать. Ибо собственность священна, а вторая щека не для того, чтобы ее подставляли.
Но тут главное, оценка действий хулиганов.
Стоит попытаться самому посмотреть на них не через призму обиды, а тем более, объяснить ребенку, что, возможно, они не совсем отходы общества[1]. Понятно, что так, как поступили они, поступать нельзя. Тут что обидно? Ладно, если украли, а теперь катаются. Кража — преступление, но она хотя бы понятна. А тут сожгли — бесцельно и беспричинно. Ни себе, ни людям. Разве что для того, чтобы насолить другим? Тупая жестокость[2].
Тем не менее! Они не очень невиноваты. Сейчас объясню. Ответьте, почему мы с вами не поджигаем чужие велосипеды? Правильно, потому что это плохо. Потому что это безобразие. Потому что нормальные люди так себя не ведут.
Мы нормальные. А эти уличные бандиты нет. Но почему?!
Да потому что у них не было таких замечательных родителей, как у нас с вами. Такой культурной среды, как у нас с вами. Такой школы и такой культуры. У них всего этого не было, а у нас все это было. И где в том наша заслуга?
Разве мы сами выбрали себе родителей? Разве по собственной инициативе вошли в круг интеллигентных русскоязычных евреев? Нет, конечно. Так нам выпало по дорожной карте судьбы. Нашей заслуги в этом нет. — А раз так, то не хвалим себя. Другими словами — что примерно то жt самое: не ругаем других, которым эта карта не выпала.
Как мы не можем записать себе в заслугу собственный культурный и моральный уровень, так и им не можем записать в проступок их уровень и их неумение достойно себя вести с другими людьми[3].
Пока мы не собираемся их оправдывать. Пока мы замолвили всего лишь словечко в их защиту — вернее, предприняли попытку их оправдать.
Вот об этом я и сказал вчера нашему сыну, когда он, зареванный, пришел из хейдера.
Любовь к евреям в данном случае — всего лишь изгнание чувства ненависти в их адрес. (Это первый этап.)
А велосипед — при чем тут велосипед? — он всего лишь средство нашего испытания. Так постановили на небе. С тем нам и жить. Не их победить (я про хулиганов), а себя.
И если завтра мама главного зачинщика — допустим — придет к нам просить прощение (это второй этап) — мы ее простим без раздумий[4]. А уж если он сам — так это вообще тот случай, за который можно, согласитесь, заплатить много больше, чем стоят две шины и одно седло.
** **
Кстати, вот вам рассказ примерно на ту тему. (Вспомнил о нем, пока писал статью.)
** **
Раби Моше Леви (один из руководителей ешивы «Кисэ-Рахамим») остановил такси и сказал, что он с семьей едут в Бней-Брак, может ли шофер их отвести?
Шофер сквозь зубы сказал, что за большие деньги пожалуйста.
— А почему за большие?
— Потому что досов ненавижу. (Так и сказал открытым текстом.)
Рав вздохнул и согласился: делать нечего, они опаздывали.
В машине шофер начал ругать датиим (религиозных), еще несколько раз с вызовом заявил, что ненавидит их всех без разбора. Потому что они все как один — обманщики, паразиты, не хотят служить в армии, обижают женщин и вообще, делают что хотят[5].
— А ты близко знаком с ними?
— С кем, с датиим? Ни к одному из них я и близко не приближаюсь. И в машине стараюсь с ними не разговаривать.
Поскольку инициатива разговора исходила от шофера, раввин решил добавить пару слов:
— Извини, но наша Тора учит: если не любишь человека — не вступай с ним в конфликт, не говори ему о своей ненависти.
Шофер подумал и говорит:
— Ага, по вашему выходит, зря я сказал, что ненавижу досов. Так, что ли?
— Я не говорю — зря. Но ничего ты этим не выиграл. А проиграл много: Тора говорит, что каждый обязан любить других.
И тут шофер сделал совершенно неожиданный выпад, что — судя по его выражению лица — сделало его героем в собственных глазах. Он ехидно спросил:
— А вы меня любите?
— Конечно, — моментально ответил раввин.
— Ну, и в чем эта любовь выражается?
— Например, в том, что я с тобой разговариваю, хотя ты уже заявил несколько раз, что меня ненавидишь.
— И почему вы со мной разговариваете после таких слов?
— Потому что на самом деле ты ко мне так не относишься.
И они разговорились. В конце пути шоферу так понравилось беседовать с равом Моше Леви, что он сознался, что заломил цену вдвое больше обычного, как только увидел доса. «Я бы вас вообще не взял, да деньги нужны». А теперь он предлагает ему заплатить половину.
Но рав отказался, сказал: раз я согласился — значит согласился. Тора настоятельно рекомендует никогда не менять своего слова, данного другому человеку.
— А если я вернусь к Торе? — ехидно спросил шофер.
— Ну вот и хорошо. Думаю, деньги, которые я, по твоему мнению, переплатил, даже маловаты для этого.
** **
Рассказ взят из книги האש משה и вошел в видео-урок «Терпение», записанный год назад в неделю «Ваэра».
[1] Из вчерашних бандитов иногда выходят очень приличные люди. Биография Реш-Лакиша, великого мудреца и праведника, не единственный тому пример.
[2] Мальчик утверждает, что сожгли потому, что он был привязан цепью к забору. Как бы в отместку. А то бы украли.
[3] Так до пор, когда они встанут перед выбором. Вот за выбор их и можно осуждать. Хотя кому это разрешено — другой вопрос. Боюсь, не нам с вами. Ибо это возможно лишь в том случае, если мы стояли перед тем же выбором. И если с этим выбором успешно справились. (В этом второй вопрос: со всеми ли своим выборами мы успешно справляемся? То-то и оно.)
[4] Хотя и останется вариант потребовать заплатить за убыток.
[5] Это очень интересный момент. На чем стоит светский мир? На вседозволенности. Пусть вседозволенность ограничена рамками интересов окружения, но именно свобода нравов там стоит во главе угла: одежда — любая, «любовь» — в какой угодно форме, этика — лишь бы другим не мешал, еда — какая тебе по сердцу, книги и развлечения — на любой вкус. — В то время как «религиозным» ставится в пику именно их система предпочтений: нельзя им разрешить одеваться «по черному», учить свои предметы в школе, запрещать в своей среде все разрешенные во внешнем мире отношения, развлечения и предпочтения.
Другими словами, они хвалятся тем, что у них все разрешено и принято. Но нам они запрещают то, что принято у нас. В частности они запрещают нам наши запреты.
Теги: Мусар, Видео-урок, Недельный раздел
