Whatsapp
и
Telegram
!
Статьи Аудио Видео Фото Блоги Магазин
English עברית Deutsch

Еще один рассказ из проекта без иллюстраций

Отложить Отложено

 

 

Проект "Holocaust", рассказ основан на реальных событиях.

Текст неотредактированный, нигде опубликован не был.

 

 

Местный ксендз знал жизнь и хорошо разбирался в людях.

Он был нестарым, полноватым мужчиной, который полысел, не успев поседеть. Честолюбивые планы, поселившиеся в его голове еще в тот период, когда он учился в Лемберге, постепенно поблекли, выцвели и уступили место реальности. Ему, как видно, до конца дней суждено оставаться в этом местечке, наставляя на путь истинный своих немногочисленных прихожан.

Католики считались в этих местах чужаками и, по иронии судьбы, этот факт заставил их делить место "в одной лодке" с евреями. Нет, католики не подвергались погромам и не становились объектами кровавых наветов, но скрытая ненависть и подозрительность со стороны коренного населения сделала их невольными союзниками этих вечных изгнанников.

Где-то там, в большой жизни, шла старая, как мир, война, объявленная Ватиканом потомкам "богоубийц". Но здесь, в маленьком местечке, жители которого за последние несколько лет трижды меняли подданство - и те, и другие противостояли нападкам общего врага: православной церкви.

 

Нельзя сказать, что с равом местечка его связывали слишком близкие отношения, но он не мог не отметить, что этот образованный молодой человек, несомненно, мог бы служить примером честности и принципиальности для многих его соплеменников. Чего стоили, хотя бы, его свидетельские показания в деле о "присвоении" костелом прилегающих земель. Никакое давление местных властей, никакие скрытые угрозы не могли повлиять на рава, и на суде он сказал правду. Это было не только невыгодно, это было опасно. Но в результате суд отверг притязания лжецов, и они затаились - до следующего удобного случая...

 

Интересно, как этот молодой человек добился такого уважения в своей общине? Он был прост в общении с остальными евреями, его поведение было очень скромным, он ничем не отделял себя от других - и, тем не менее, любой жидок готов был идти за ним в огонь и в воду.

 

Должность ксендза накладывает определенный отпечаток на образ жизни и стиль общения: ему оказывали все положенные знаки почтения, его уважали, к его мнению прислушивались. Но - и только. Никакой привязанности, а тем более любви - между ним и его прихожанами не было. Более того - среди его паствы были такие, которых он даже боялся. Как, например, галантерейщик Глайх. Этот этнический немец был ревностным католиком, но его поведение, внешний вид и манера держаться несли в себе какую-то скрытую угрозу. Что интересно - эту угрозу как будто никто, кроме ксендза, не чувствовал. Глайх одинаково вежливо общался со всеми обитателями округи, независимо от их религиозной принадлежности. Он был старательным работником и прилежным прихожанином, но, тем не менее, ксендз всегда опасался его...

 

Хрупкое равновесие разных конфессий продолжалось до лета сорокового года, когда в местечко ворвались русские. Теперь у всех появился один общий враг - коммунисты. Комиссар, назначенный новым начальником местечка, хорошо говорил на идиш, но его единоверцам это не помогло. Они опять оказались в числе битых.

 

Русские не успели как следует развернуться - ровно через год, при поддержке победоносного Вермахта, им на смену снова пришли румыны.

Часть евреев, рассудив, что русские - наименьшее из двух зол, отправились в эвакуацию. Молодой рав оказался в непростой ситуации: с одной стороны, он не мог призывать людей уходить к коммунистам, с другой - он не хотел бросать тех, кто решил остаться. Он попрощался со своей женой и тремя малышами - и отправил их с русскими, пообещав вырваться сразу, как только...

 

Новый порядок опять взболтал привычную рутину местечковой жизни: рубли поменяли на оккупационные рейхсмарки, на главной площади повесили новый флаг, а губернатором стал... Глайх.

Он знал всех в округе и все знали его. Поначалу все вздохнули с облегчением, но вскоре выяснилось, что над ним тоже есть начальство, перед которым он совсем не прочь проявить инициативу...

 

Как-то ночью Глайх постучал в дом ксендза. Тот никак не мог решить спросонья, кто кому должен оказывать почтение: ксендз губернатору или наоборот.

Но Глайха абсолютно не интересовал протокол, он пришел по делу:

- Завтра утром будет акция.

- Какая акция, г-господин губернатор? - последние два слова явно дались ксендзу с трудом.

- Всех евреев соберут в синагоге и... Всё.

- Что значит "всё"?

- Вы сами всё понимаете, это приказ немецкого командования. Возможно, евреи обратятся к Вам за помощью, Ваша задача - проследить, чтобы никто из них не ушел.

- Но... Это...

Ксендз не нашел, что ответить. Ему, провинциальному представителю святого престола, не под силу бороться с военной машиной, подмявшей под себя полмира. Глайх вышел, скрипя новыми сапогами, а ксендз медленно опустился на стул...

 

Как он может помочь этим несчастным? Перед его глазами возникло лицо молодого рава, его юной жены и троих очаровательных малышей...

В этом "христианнейшем из миров" во все времена существовал неписаный закон: священнослужители не имеют отношения к боевым действиям. Те немногие из них, которые были убиты в войнах, были немедленно возведены в ранг мучеников и причислены к лику святых. Но ведь рав - он тоже как бы... священнослужитель.

В памяти всплыло дело о соседских землях...

 

Ксендз выскочил на улицу, схватив пальто - осень уже давала о себе знать, особенно по ночам.

Дом рава находился напротив синагоги, это недалеко, главное, чтобы никто не заметил...

В окне горел свет, рав учился по ночам - ксендз это знал. Став спиной к двери и оглядев окрестности, он тихо постучал. Рав открыл почти сразу.

- Я могу войти?

- Да, конечно, - рав был немного удивлен неожиданным визитом.

- Завтра всех евреев соберут в синагоге... Приказ командования... Вы понимаете? Вы слышали, что произошло в Вистерниченах?

- Спасибо Вам за заботу - рав был абсолютно спокоен, - Я Вам очень признателен.

- Вы должны уйти, Вы обязаны...

- Это невозможно.

- Я смогу Вас вывезти, у меня есть повозка...

- Спасибо, - рав помолчал несколько секунд, - но я никуда не поеду.

- Но Вы обязаны, любой еврей местечка скажет Вам, что Вы обязаны...

- Я не поеду, - это было произнесено таким спокойным и уверенным тоном, что ксендз понял: он не поедет.

Ксендз предпринял последнюю отчаянную попытку:

- Молодой человек, Вы не поняли...

Рав поднял глаза и ксендз осекся. Рав всё хорошо понял. Из глубины этих усталых глаз на ксендза смотрело древнее Междуречье, дворцы и хижины забытого города Ур Касдим и раскаленная добела огненная печь...

Ксендз был когда-то прилежным учеником и изучение Писания на языке оригинала было его любимым предметом.

Он вышел на улицу и побрел домой. До сегодняшнего дня ему казалось, что он знает жизнь и разбирается в людях...

 

В ушах стучало в такт шагам: "ואתם תהיו לי ממלכת כהנים וגוי קדוש"...

 

 

Теги: Морозилка, Ав