Дитя у пианино

Один мой светский знакомый пожаловался, что возвращение к религии связано с отказом от культурных ценностей современного мира, с лишением себя и семьи таких неизбывных спутников культурного человека, как театр, кино, изобразительное искусство, литература и поэзия, а также, в значительной мере, музыкальные мировые сокровища.

Прежде чем ответить на это, хотелось бы понять, что вообще мы подразумеваем под культурой. Что это за фетиш, что за явление, которое, по мнению многих, характеризует интеллигентного человека. Культуру и искусство в светском мире принято считать высшим проявлением человеческой духовности. Взлёт человеческого духа, творческое озарение,  душевная радость, сокровенные переживания – вот лишь некоторые общие признаки культурных достижений и духовности в мире светского человека.

Культура нами воспринимается, как чувствительная настройка души человека, тонкость духовного слуха, расширенный диапазон восприятия окружающего мира. Некая красочная, полифонично звучащая вселенная внутри человека, порой кажущаяся ему реальней, чем окружающий суровый, раскрашенный в серое, быт.

Но если копнуть глубже, окажется, что культура и искусство, по сути, являются неким миражом, радужной накидкой, скрывающей настоящую духовность. Искусность формы, неуловимое радостное ощущение, приносимое выдающимся произведением искусства  - не что иное, как отдалённый отзвук настоящей духовности. Более того, качественное художественное произведение всегда ищет некий духовный подтекст, неуловимый всплеск, который человек не в силах выразить словами, не может определить мыслью, но способен ощутить как дуновение, как кусочек духовного мира, который почему-то от него скрыт.

Искусство наигрывает на струнах, которыми обладает наша душа, оно их теребит, пробуждает, но по-настоящему играть на этом инструменте не умеет. Это, как дитя у пианино, - трогает клавиши, восхищается необычным звуком, но не знает истинной гармонии музыки.

Но тогда, где и как отворяется полноценное звучание духовности, каким образом можно вынуть вату из ушей, снять тёмные очки, сбросить толстые перчатки, чтобы ощутить в полной мере тот мир духовности, тусклые отражения которого доносит нам искусство? Ответа вы не отыщете, пока не откроете для себя красочность молитвы, музыку слов Торы, утончённость мысли Талмуда, радость Праздников и удовлетворение чистым этическим идеалом Традиции. Почему именно они? Да потому, что всё это прикасается непосредственно к самой сути человека, к его б-жественной душе.

Светское искусство, по сути, - это духовный болеутолитель. Это заменитель духовности. Оно даёт иллюзию духовных переживаний, оно баюкает и возбуждает, оно вкусно и нарядно, оно отвлекает, оно наполняет жизнь, но жизнью не является. Культурная жизнь, не связанная с верой, отбитая у Торы, быстро превращается в сонное времяпрепровождение, становится модой, духовной отмазкой, неохотной данью неизбывному влечению к духовности.

Многих это удовлетворяет. Многие останавливаются на этом, превращаются в образцовых посетителей «культурных» мероприятий, мало-помалу становящихся «зрелищем», придатком к «хлебу». Но, что хуже всего, искусство порой нисходит в завуалированную похоть, не претендуя даже на роль духовной жвачки.

И последнее. Искусство и культура – вовсе не враги Торы. Музыка, поэзия, литература,  изобразительное искусство – великолепные инструменты, которыми Тора пользуется вовсю. Просто они – эти инструменты – не самоцель, они - лишь служители, они – в одной упряжке со всеми чудесами этого мира, созданного, чтобы соединить человека с его Творцом.

Теги: Оголтелый оптимизм