Резня в Шхеме

Из цикла "Трудные места в Торе"

Прежде чем перейти к истории, случившейся в Шхеме, когда два сына Яакова – Шимон и Леви – уничтожили все население города (см. недельный раздел Торы "Ваишлах"), укажем на одну прямую связь между нею и целым рядом аналогичных историй, имевших место с семьей Авраама в прошлом. Мы снова ссылаемся на эпизод с Сарой, которую силой взяли в дом фараона; эпизод с той же Сарой, опять-таки вопреки своей воле попавшей в дом Авимелеха; эпизод с Ривкой, которую тот же Авимелех взял у Ицхака, попытавшегося по следам отца выдать свою жену за сестру. И вот, наконец, случай с Диной.

Четыре истории – когда еврейских женщин насильно забирают к себе с целями, явно предосудительного характера. Истории не во всем одинаковы: Дина была не замужем, ее никто "обманным" образом не выдавал за сестру; первые три эпизода закончились мирно, никто не пострадал; четвертый завершился трагедией: Дина изнасилована, Шхем вырезан, дом Яакова вступил в затяжную борьбу с кенаанцами, местными жителями; Шимон и Леви, центральные персонажи, осуждены отцом, что не могло не сказаться на судьбе этих двух колен в среде всего народа, – а следовательно, это сказалось и на нашей с вами судьбе. Но, несмотря на все эти различия, одно в них одинаково: неевреи проявляют слабость к еврейской женщине, плененные ее красотой, и вступают в конфликт с общечеловеческими законами.

Действующие лица: семья патриарха Яакова, среди которой главную роль играют Шимон и Леви; Хамор, царь Шхема, и его наследный потомок – Шхем, носитель имени – топонима; жители Шхема.

Место действия: Шхем, северная часть центральных областей Эрец Кенаан.

Место в Торе: вся 34 глава книги Берешит.

Экспозиция: Яаков вместе со всей своей разросшейся семьей только что вернулся на родину после многих лет жизни у Лавана, за границей Святой земли. К Лавану он попал вынужденно – скрываясь от гнева своего брата Эсава. В свое время Яаков – по наущению Ривки, своей матери (она же родная сестра Лавана) – обманным путем получил благословение от отца, предназначенное Эсаву. (Об этом у нас отдельный разговор.) Эсав, мягко скажем, сильно расстроился. Ривка срочно отослала Яакова, своего любимца, к родственникам в далекий Арам– Наараим. Там он женился. Там у него родились сыновья. Они уже были взрослыми, когда он вернулся в Кенаан. По пути произошли два эпизода: ночной бой с неким ангелом (победа досталась Яакову, получившему новое, добавочное имя Исраэль) и встреча с Эсавом (окончившаяся мирно, поскольку гнев Эсава с годами поутих).

Развитие событий. Евреи стояли лагерем под Шхемом. Дина вышла в город погулять. Там ее увидел царский сынок, воспылал страстью, бросился на девушку, уволок в свой дворец, изнасиловал, но страсть, как видно, не утихла, – поэтому решил жениться, обратился с просьбой к отцу, чтобы тот устроил ему брак. Отец отправился сватом к Яакову. Там он услышал встречное предложение: не можем родниться с необрезанными, обрежьтесь – тогда и женихайтесь. Хамор и Шхем предложение приняли, обрезались сами и уговорили своих подданных пройти ту же процедуру. Подданные прошли. После чего на третий день, когда шхемцы лежали беспомощные по домам, пришли Шимон и Леви – и вырезали город.

Наша реакция: вероломство, коварство и обман! – Абсолютно правильная реакция. Ни один раввин против нее не возразит. Так евреи и должны реагировать на подобные вещи. Другое дело, что, может быть, мы тут обладаем не совсем полной информацией...

Не обеляя юного насильника, признаем, что его проступок – очень тяжелый и в высшей степени предосудительный – все же неадекватен наказанию. Если бы его просто наказали – еще ничего. Но его обманули! Сделали вид, что согласны на некоторые условия, потребовали от него определенных обязательств, пояснив, что только в таком случае он получит Дину в жены. Понятно, что он согласился бы и на большее. Ведь у него любовь. А любовь, согласитесь, красивое чувство. И вдруг такая развязка!

А главное, при чем тут бедные жители города? Они-то за что пострадали?!

Попытаемся найти объяснение. Воссоздать ситуацию, обзавестись недостающей информацией.

Сначала поясним, кем был Яаков для шхемцев. Тогда станет понятно, зачем они искали возможности породниться с ним. Ведь иначе поведение местных жителей непонятно: приходит царский сын и начинает соблазнять шхемцев выгодами обрезания, когда все прекрасно видят, что он снедаем обычной страстью к красивой девушке. Ну, так и женись на здоровье, делай себе обрезание, при чем тут мы? Если же ты, будучи сегодняшним любимцем нашего доброго царя, а значит, завтрашним нашим царем, захочешь применить власть и заставить нас пойти на эту кровавую операцию, то знай, что мы тебя во всем слушаем, но – только не здесь, не в этих играх над человеческим телом!

Но шхемцы так не сказали. Они захотели породниться с евреями. Им это было выгодно. Дело в том, что мудрый Яаков, разбив стан у стен города, сделал ему много полезного. Шхемцы, как и все кенаанцы, издавна знали и уважали семью Авраама – за праведность, мудрость и, главным образом, за то, что этой семье всегда сопутствует удача. Всегда и во всем. Авраам, его сын Ицхак, его внук Яаков – были в высшей степени состоятельными людьми. Они обладали многими стадами (потому и жили вне городов), имели множество слуг, их шатры славились богатым убранством. Но главное – удача! В свое время придя к Лавану с одним посохом в руке, Яаков покинул его состоятельным человеком. Настолько, что смог одарить крупными подарками своего алчного брата Эсава.

Все знали, что Всевышний благоволит к этой семье. О Самом Всевышнем кенаанцы знали меньше, чем о Его благоволении к евреям. Поэтому с евреями, как им казалось, было выгодно наладить родственные отношения. Тот же Лаван, как все знали, очень расстроился, когда Яаков решил его покинуть. С Яаковом из дома Лавана навсегда уходило и благословение[1].

И еще одно качество Яакова импонировало небескорыстным шхемцам. Мудрость, о которой мы уже упомянули. С Яаковом в Шхем пришла цивилизация. Он им предложил улучшить условия своего существования сразу в нескольких пунктах программы: торговля, здравоохранение, безопасность. В городе посоветовал провести хотя бы элементарную канализацию – например, прорыть арыки для слива сточных вод, а заодно вывозить мусор за его пределы, не загрязняя улицы отходами. Предложил поставить охрану у стен города, не нанимая охранников на стороне, которых так легко можно подкупить, а организовав своего рода народное ополчение (милицию). Охрана заодно должна собирать таможенные пошлины со всех, кто хочет торговать на городском рынке. Деньги пойдут на нужды города, а не в царскую казну. Городская милиция – та же охрана – будет наблюдать за порядком в торговых рядах; торговцы потянутся в Шхем, который в результате вступит в эпоху прогресса, говоря современным языком. Тратить городские деньги Яаков предложил разумно. В первую очередь надо открыть общественные бани. Их до прихода Яакова тоже не было. Выдавать судьям зарплату (тем самым сделав их независимыми от взяток богатых клиентов). И т.д. и т.п. Множество нововведений, пользу которых шхемцы моментально увидели[2].

Еще один важный пункт, способный помочь нам в выяснении ситуации. Шхем был очень не простым городом. Он был проблемным городом. Не в том смысле, что отличался повышенной воинственностью и безнравственностью среди остальных местных городов. Теми же качествами славился весь Кенаан (за что и пострадал, когда Всевышний повелел евреям изгнать кенаанцев из их земли). Но Шхем даже на фоне соседних городов славился своей нетерпимостью к пришельцам и иностранцам, напоминая этим жителей Сдома, разрушенного еще при Аврааме. Остальные племена, наученные горькой судьбой Сдома, как-то смирились с инородными элементами. Однако Шхем был выше таких слабостей, и поэтому его законы запрещали устраивать браки с нешхемцами, давать им разрешение селиться в Шхеме и пр.

Яаков был первым, для которого они решили ослабить свои жесткие запреты. Хотя бы – как мы сейчас увидим – на время.

Тем не менее, не оправдывая шхемцев, мы предъявляем счет своим предкам: почему они так коварно и жестоко поступили с безоружными и доверчивыми жителями? Это ли не обман, о котором мы знаем, что его осуждает Тора, требуя, чтобы мы ни при каких обстоятельствах до него не опускались?

Посмотрите, какой любопытный финал у всей истории. "И сказал Яаков Шимону и Леви: огорчили вы меня, сделав ненавистным для жителей этой страны… У меня мало людей; соберутся против меня, ударят по мне, и пропаду я и мой дом. Они же сказали: неужели как с блудницей будут поступать с нашей сестрой?!"

Из слов Яакова выходит, что он видел только одну причину для беспокойства: слабость своего лагеря. Будь у него много народу, поступок двух братьев он бы оправдал!

В свое время, когда Яаков на смертной одре будет благословлять своих сыновей, он скажет одну браху на двоих – и Шимону, и Леви. Причем включит туда непростые слова: "Да будет проклят ваш гнев". Не ваши дела, заметьте, не та резня, что устроена вами в Шхеме. А только гнев. Сами же вы не будете прокляты. Получается, что если бы вы сделали то же самое, но не сразу, не сгоряча, а продумав последствия, не торопясь, – то я вас бы поддержал.

Нелогично как-то. Если шхемский принц заслуживает, допустим, смерти, то почему страдают остальные жители? За то, что согласились с его поступком и никак его не осудили? Но тогда и Яаков несет такую же ответственность за поступок Шимона и Леви, поскольку не осудил их действия. А осудил только неосмотрительность, горячность: зачем вы сделали меня ненавистным в глазах местных жителей – ведь у меня мало народу! Вот станем большим народом, тогда и крушите все вокруг. А пока рано, время не пришло.

Ну, и как ответили братья? "Неужели как с блудницей будут обращаться с нашей сестрой!" – Извините, но это чистая вендетта.

Просто удивительно, отчего Шекспир не использовал этот сюжет для пьесы. Столько в нем страстей, эмоций, голых чувств, а главное – крови в финале.

Наверное, потому и не использовал, что, будучи великим драматургом, догадывался: не иначе как за всеми этими голыми чувствами скрывается нечто более серьезное. Что-то чисто еврейское. Незамутненное и искреннее. То, из чего нельзя закрутить фабулу для неискушенного в тайнах мироздания европейского зрителя. Ибо здесь – не сюжет, а назидание. Пример того, как надо себя вести людям, понимающим свое предназначение в мире, сотворенном Всевышним.

Сильно сказано? А теперь давайте разберемся.

Сын царя Хамора поступил так же, как в свое время поступали фараон и Авимелех, другие цари в других странах. Увидев красивую женщину, они брали ее к себе во дворец. И не в качестве почетной гостьи, а в целях понятных и низменных. Так они поступали со всеми, в том числе и с еврейками – Сарой и Ривкой.

Во всех тех случаях в дело ближе к финалу вмешивался Всевышний. Аврааму, а за ним Ицхаку, надо было только решиться прийти погостить в те страны и выдать свою жену за сестру. Остальное брал на Себя Всевышний, сказавший, что будет помогать праведникам во всех их испытаниях.

А если бы Всевышний не вмешался? Картина невозможная, но допустим. Что тогда? Тогда Аврааму и Ицхаку пришлось бы применить силу.

И это обстоятельство не надуманно. Авраам воевал с четырьмя могущественными царями, пришедшими в Кенаан покарать своих отколовшихся вассалов. Текст Торы полон описанием побед этих четырех царей над местными племенами. Но, когда Аврааму, стоявшему станом в Хевроне, сообщили, что победители, разгромив Сдом, взяли в плен его племянника Лота, он бросился за ними в погоню, догнал и разбил наголову. Написано, что "бил он их и преследовал аж до Ховы, что влево от Дамаска". Посмотрите на карте, где Хеврон и где Дамаск. А ведь у Авраама не было армии. Только он и несколько десятков слуг.

Это про Авраама. Что касается Ицхака, то он вообще никого и ничего не боялся. Про Авраама написано – хэсед: милость, любовь, милосердие, терпимость, – вот к чему он призывал людей. Про Ицхака сказано – гвура: мужество, сила, непобедимость, крепость во всем, что касается Торы и заповедей. У Ицхака тоже было качество отца – хэсед, милость к людям. И у Авраама тоже было качество, которым прославился сын, – гвура, сила. Тем не менее, обладая всеми этими качествами, каждый из них отличался какой-то одной своей особенностью, той, которую он и передал своим потомкам.

Ицхак раскапывал колодцы, некогда выкопанные отцом. Местные жители их закапывали – проявляя тем самым свою ненависть к евреям. А Ицхак раскапывал. Снова и снова. Победил Ицхак. Местные жители перестали вступать с ним в конфликт, видя, что он все равно не уступит. Ничего Ицхак не боялся. Знал, что победит в любом бою. Он в свое время лег на жертвенник, который Всевышний приказал построить Аврааму. Лег и тем самым проявил свою непоколебимую уверенность в том, что любое желание Творца надо исполнять твердо, без сомнений и раздумий.

Таким был Ицхак. Таким был и Яаков. Физически мощный человек, он ни в чем не уступал своему брату Эсаву, о котором шла молва как о могучем охотнике и воине. При встрече со своей будущей супругой Рахелью Яаков один откатил от колодца огромный камень, сдвинуть который было под силу только дюжине собравшихся вместе пастухов. Яаков одолел в ночном бою ангела, представлявшего собой духовный аналог идеи Эсава, идеи анти-Торы, того мировоззрения, которое известно нам под именем антисемитизма.

У Яакова тоже были неслабые дети. Про Шимона и Леви мы знаем. Два подростка в возрасте 12– 13 лет с мечами в руках уничтожают большой город. Устная Тора рассказывает, что остальные сыновья были еще крепче. Когда братья Йосефа спустились в Египет за хлебом во время голода и предстали перед египетским правителем (в нем они не узнали Йосефа), оказалось, что правитель ведет явно враждебную политику по отношению к ним. Требует, чтобы в оправдание правдивости своих слов они привели к нему оставшегося дома Биньямина. Арестовывает Шимона, грозит еще большими неприятностями. Это видно из текста. Устная Тора рассказывает, что братья уже было решили начать войну против всего Египта[3]. По крайней мере, такую готовность проявили Йеуда и его племянник Хушим, сын Дана. Тот самый Хушим, который, как рассказывает Мидраш, одним ударом убил силача Эсава[4].

Из прямого текста Торы вроде бы не видно всей той силы, которой обладали первые евреи. Но ее и не должно быть видно. Иначе мы получили бы руководство к действию под названием "Как надо поступать в жизненных ситуациях сильным людям". А нам надо руководство к действию для нас, людей не обязательно мощных, бесстрашных и непобедимых.

Потомки Авраама вели себя во всех жизненных ситуациях именно без оглядки на свою силу. Они вели себя этично. Не проявляя ни силы, ни слабости. Ибо знали, что сама по себе сила не поможет. Ибо сила – это еще одно испытание. Из того же ряда, что власть и богатство. Кто силен, с того будет больше взыскано ("а как ты использовал свою силу? как распоряжался богатством?").

Нам не надо знать, что Яаков или его сыновья были чудо-богатырями. Нам надо знать, что делать в аналогичных ситуациях нам.

Итак, дети Яакова были сильными. Город Шхем могли уничтожить и без обманного маневра с обрезанием. Тогда почему они его вообще уничтожили? И при чем тут обрезание?

Первая догадка: они просто решили, что пора кончать печальную последовательность одних и тех же событий – когда наших женщин берут силой чужие правители. С фараоном и Авимелехом разделался Сам Всевышний (правда, не убил их, ну так ведь и они не дошли до конца в своем насилии). Если юный Шхем решил, что мы вообще слабое племя, то настало время указать ему на ошибку. Не будет такого, чтобы остальные народы глумились над нами, а мы молчали. Покажем им однажды реальное соотношение сил, а потом будет вести себя без оглядки на этот аргумент.

Могли они так сказать? Могли. Но нас такой ответ не удовлетворяет.

А теперь ответ: шхемцев не наказали, шхемцев упредили. Ибо они представляли собой смертельную угрозу евреям.

Братья постановили: мы не можем породниться с другим народом, не разделяющим нашу веру в Всевышнего. Примите на себя те же законы поведения – и мы сможем приступить с вами к процессу слияния двух народов. 

Любой человек может перейти в еврейство. Если, конечно, сделает это искренне и с соблюдением всем установленных Торой правил. Так перешли в еврейство жены наших праотцев: Сара, Ривка и другие. Йеуда взял в жены Тамар, она родилась нееврейкой. Примеров много.

Путь в евреи для шхемцев не был закрыт. Им сообщили: надо обрезаться и надо принять на себя обязательство соблюдать определенные заповеди.

Тогда еще не было запрета на вступление в брак с кенаанцами. Такой запрет появился только во времена Исхода из Египта, когда евреи шли воевать с кенаанцами, изгонять их из Эрец Кенаан, чтобы превратить Святую землю в Эрец Исраэль.

И кенаанцы с обрезанием согласились. Что нам обрезание, когда вместе с ним мы получим "высокий жизненный уровень"! Вот что больше всего привлекало жителей Шхема. О формальном согласии соблюдать заповеди еще поговорим. Признание Всевышнего – вещь не такая видная снаружи, как обрезание. Эту гипотезу сразу не проверишь. Может – Он есть, может – Его нету.

А там посмотрим. Вон Лаван, никого не признавал, а получил-таки полную чашу благословения – и в виде сыновей (до прихода Яакова у Лавана были одни дочери), и в виде достатка. Правда, потом, все это потерял. Но поделом, не надо было отпускать Яакова. Мы этой ошибки не повторим. Мы с ним породнимся.

Есть несколько видов антисемитизма. Фараон хотел уничтожить нас физически, приказав бросать в воды Нила всех младенцев. Геноцид – очень простое решение, оно просто формулируется, но не просто реализуется. Таким путем шли за фараоном Аман, украинские казаки, русские погромщики, нацисты всех мастей и многие другие. Ума здесь особого не надо. Другой путь избрал Лаван. Догнав Яакова, он сказал: твои дочери – мои дочери, твои сыновья – мои сыновья; ведь мы одна семья! Как говорится, давай жить дружно. Мы – банда разбойников, и ты войдешь в нашу шайку, чем плохо? Яаков был вынужден размежеваться с тестем самым решительным образом: вот поставим знак, – ни я за него, ни ты не переступим. С тем и разошлись[5].

Но, оказывается, можно растворить евреев в своей среде и более мягким образом. Зачем шайка, банда? Подпишем правовой документ, договор. Вы получаете разрешение торговать в наших землях и делать прочие полезные всем вещи – как делал ваш отец Яаков. Будем совершать взаимные браки – по нашему усмотрению, что вполне компенсируется предоставлением вам вида на жительство. Главное, смотрите в тексте: "Их стада, их имущество и весь их скот будут нашими! Только согласимся с ними". Так уговаривали Хамор и Шхем горожан[6].

Но основным нервом всей проблемы все же было нечто иное. В конечном счете, притворный переход в еврейство никаким переходом не является. Ну, обрезались жители Шхема, так ведь много народов совершают ту же операцию – некоторые в силу своих религиозных воззрений, другие – из-за гигиенических и медицинских соображений.

Тогда в чем дело? А в том, что шхемцы не просто согласились на обрезание. Они решили прикинуться "новыми евреями", чтобы изнутри ударить по семье Яакова.

Некоторые комментаторы говорят: чтобы осуществить на практике план Лавана. Другие заявляют более решительно: задумали ударить в самом прямом физическом смысле – чтобы убить евреев[7]. Тем самым они планировали совместить обе тактики борьбы против народа Торы – и ту, что придумал фараон, и ту, что "запатентовал" Лаван.

Об этом нам сообщает Устная Тора (на что есть намеки в Торе Письменной). К третьему дню после обрезания подданных Хамора братьям сообщили, что готовится резня. Но не Шхема, а братьев. Надо что-то делать: или спешно уходить, или уговорить шхемцев отказаться от своих проектов (на что надежды нет, поскольку те и так долго колебались, а тут еще болезнь после обрезания), или идти жертвами на заклание.

Тут и появились Шимон с Леви: куда уходить? Какие жертвы? А Дина?! Она ведь еще не возвращена нам. Так что поторопимся. Сил хватит и у нас двоих. Остальные могут сидеть, ждать у моря погоды, – нам надо спасать единоутробную сестру. Заодно приведем в исполнение то, что им по закону причитается.

Есть правило: того, кто поднял на тебя руку, чтобы убить, можешь упредить и убить раньше.

На то, что дело повернулось именно так, указывают многие обстоятельства, приведенные в тексте; главным образом в поведении Яакова, который, как мы уже знаем, ни в чем не обвинил двух братьев, кроме поспешности и излишнего гнева. Яаков, скорее всего, считал, что и в этом случае, как в эпизоде с Сарой и фараоном, надо подождать помощи Всевышнего.

Что касается самого главного преступника, Шхема, то с ним проблем не видел никто – ни остальные братья, ни Яаков. Шхем заслуживал смерти. Он не просто изнасиловал Дину, он ее похитил. И не возвращал все время, пока велись переговоры о сватовстве. Похищение же человека приравнивается к убийству.

И еще один запрет нарушил злодей Шхем: принудительное сожительство с девушкой. Семь законов народов мира включают в себя строжайшее запрещение на связь (даже добровольную) с чужой женой. Правило, по которому нельзя принуждать к сожительству незамужнюю девушку, было принято человеческим сообществом после Потопа. И все его соблюдали, по крайней мере во всех кодексах и уставах всех племен и народов оно неизменно с тех пор присутствует. Было такое правило и в своде законов Шхема. Царский сын им пренебрег.

Раз мы коснулись Семи законов потомков Ноаха, то упомянем еще один, нарушенный жителями Шхема. Это требование учредить справедливые суды. Что такое суды? Суды в Шхеме были, они вели разбирательства. Но их решения касались всех, кроме царской фамилии. А значит, они были несправедливыми. Поэтому, считай, их не было.

Народы мира знают: если в вашей местности не совершается правосудие, т.е. не наказываются преступники и не оказывается помощь их жертвам, – то весь народ нарушает один из Семи законов. А за нарушение этих законов – смертная казнь[8]. Какой суд вынесет это решение и кто приведет его в исполнение – другой вопрос. Но такое наказание этим людям полагается.

В данном случае решение приняли и исполнили Шимон и Леви.

Поступать мы с вами так не можем. Нам запрещено. Но они поступили. И как видим, Всевышний был всецело на их стороне. Иначе трудно понять, почему именно так сложилась судьба обоих братьев: потомки Шимона стали переписчиками свитков Торы, они занимались преподаванием Торы в школах для детей, в хедерах; потомки Леви получили службу в Храме и из их среды произошли два великих пророка – Моше и Аарон (последний положил начало роду священников).

Наказание за свою опрометчивость и горячность оба сына Леи, заступившиеся за честь своей сестры (Дина тоже была дочерью Леи), понесли. Еще до них старший из братьев, Реувен, потерял свое право считаться руководителем всего народа. Он не утратил первородства, но лишился старшинства (это не одно и то же). Причиной была история с Билой, служанкой Рахели, в шатер которой перенес свою постоянную постель Яаков после смерти любимой жены. Реувен перевернул постель отца, тем самым продемонстрировав, что он осуждает поведение Яакова, который как бы продолжает пренебрежительно относиться к Лее, матери Реувена. Тем самым сын заступился за честь матери. Но потом осознал проступок, раскаялся, хотя возможность дать еврейскому народу царя утратил. Теперь такую же возможность потеряли и братья – Шимон и Леви, следующие по возрасту. Скипетр будущих еврейских царей перешел к колену четвертого сына Яакова – Йеуде[9].

И еще одно печальное следствие. С тех пор город Шхем – что кость в горле еврейского народа. Талмуд отмечает: в Шхеме всегда готова неприятность для Израиля. Он – буквально наше национальное проклятие. И оно, это проклятие, дожило, как видим, до наших дней.

[1] А через много лет так же поступит и фараон, у которого попросят отпустить евреев, а он ответит: с какой стати?! Вы что, хотите лишить мою страну небесного благословения? – В этом проявилось обещание Творца, сказавшего Аврааму: "Благословляющие тебя будут благословлены".

[2] В комментариях мы нашли еще несколько предложений Яакова: меновые деньги, отличные от тех, что ходили среди торговцев и стоили ровно столько, сколько содержали в себе драгоценного металла (у меновых денег стоимость символическая, обозначенная на лице монеты); мясные городские лавки (до этого мясо покупали у торговцев скотом) и пр.

[3] Когда Шимона уводили в темницу, он решил не подчиниться, но получил удар от сына Йосефа. На что сказал: смотрите, этот один из наших!

[4] После смерти Яакова братья отправились из Египта хоронить его в пещере Махпела, семейной усыпальнице. Появился Эсав и заявил протест против захоронения Яакова в том месте, которое принадлежит и ему, такому же внуку Авраама, как и Яаков. Хушим был туговат на ухо. Он не расслышал, о чем ведется спор. Решив, что в задержке похорон присутствует момент неуважительного отношения к его деду, он ударил Эсава. Да так сильно, что у того отвалилась голова. С тех пор известно, что в Махпела захоронены: Адам и Хава, Авраам и Сара, Ицхак и Ривка, Яаков и Лея, а также голова Эсава.

[5] Есть еще один вид тотальной юдофобии – когда евреев не убивают, но принуждают отойти от Торы, физически запрещая им соблюдать заповеди. Примеры: греко-сирийцы эпохи Селевкидов, "евсекция" при большевиках, вообще любой социализм, вставший у власти, например, Советский Союз, некоторые другие страны, не будем указывать пальцами.

[6] Два раза упомянут скот. Видимо, он больше всего прельщал городских жителей. Но нас интересует не их шкала материальных ценностей, а тот факт, что правители давили на них. Уговаривали их. Зная прекрасно, на какую слабость бить. На страсть к приобретению благ без особых на то затрат со своей стороны.

[7] Трудно сказать, каким образом они собирались истребить евреев, когда сами лежали больными по шатрам. Скорее всего, надеялись оправиться, встать на ноги, сыграть вместе с новыми родственниками шумную свадьбу Шхема и Дины – а там, в подпитии или с утра, когда у неопытных в пьянстве евреев голова заболит с перепою, ударить по ним и (ндБ) вырезать. У ненависти много планов – не стоит в них даже вникать.

[8] Вы скажете: но что можно сделать, если правители твоей страны злодеи?! Выступать против них – самоубийство! – Верно, а никто и не говорит, что надо совершить подвиг публичного самосожжения. Борись по мере сил против такого положения дел. Не дают бороться – хотя бы внутренне не вставай на сторону злодейской власти, не признавай ее правоту. При случай покинь эту гнилую местность. Не позволяют покинуть, гноят тебя в тюрьме – делай что угодно, но не давай заразе общего беззакония проникнуть в твое сердце. Ибо в противном случае – ты разделяешь с властями полную ответственность за все ими содеянное. Этому учит нас Тора.

[9] Из его колена происходят и Давид, и Шломо, и будущий Машиах.

Теги: Ваишлах