С открытым забралом? Или тихо и не привлекая внимания?

Сегодня нет загадок. Но тема старая как мир. Я пришел молиться, в синагоге полно народа, произносим Шма, и вдруг замечаю, что мне будто бы что-то мешает. Стул подо мной ходит ходуном, но не из-за меня. Рядом сидит человек, он вдохновенно молится и так качается, что шатает ряд стульев, которые закреплены в один блок. А теперь еще и начал произносить слова в полный голос. И все громче! Я, конечно, не против, синагога для того и нужна, чтобы молиться в ней. Но почему так громко, с надрывом, да еще и раскачивая соседей? Мне просто трудно сосредоточиться.

Сказать ему после молитвы? Или смолчать? Интересно, он хоть сам замечает других людей? Или во время молитв их и не следует замечать? Вот я, например, вместо того чтобы отдаться молитве, слишком много замечаю всяких неудобств вокруг, а надо их в упор не видеть. С другой стороны, что есть – то есть: мне мешают! Хотя, может, и мне не следует становиться на этот путь – своими замечаниями мешать другим. Одним словом, ситуация!

Пишу эту заметку и уже вижу, как мне отвечают: надо ему сделать замечание – но после молитвы, иначе он так и не поймет, что синагога предназначена не ему одному, и т.д.

Уже вижу эти слова. Поэтому сразу раскрываю карты. Можно сделать ему замечание. А можно и смолчать.

Так случилось с одним евреем. Его тоже достал сосед во время такой же молитвы. Он в сердцах после молитвы (!) и наедине (!) высказал ему, что он об этом думает, а тот не понял. Вообще не понял. Потому что не расслышал. После гневной тирады, обрушившейся на него, достал слуховой аппарат из кармана, извинился, что забыл его прикрепить на голове после миквы и теперь готов выслушать: что случилось, господин? Господин так и осекся. С тех пор тише травы, ниже воды.

А вот еще одна такая же история, но с другой концовкой. Даже не знаю, писать ли вам. Доведенный до отчаяния криками, жестами и раскачиванием соседа, один еврей тоже выступил поборником правильного поведения в синагоге, а виновник в ответ расплакался и сказал, что у него умерла мама, вот он и пришел молиться, потому что ничего ему не осталось делать, как просить у Бога помощи и совета…

Давайте сразу перечислим по пунктам:

- если человек молится громко – он имеет на это право,

- но и вы имеете право попросить его чуть уменьшить звук,

- если это одноразовая акция, то уже точно – лучше смолчать; а если сезон криков продолжается, то надо думать, что делать,

- во всех случаях, если дело продолжает развиваться, лучше обратиться к габаю, это его обязанность – наводить порядок в синагоге, но пусть он не говорит, что это ваша просьба (впрочем, он сам знает, что указывать на вас не стоит).

Ну и как всегда, уже если мы решились на противоборство, будем соблюдать главные правила: (1) сделаем не замечание, а попросим – просьба всегда выслушивается легче, чем укор или прямой наезд; (2) скажем ему об этом не при людях; (3) никак его не обидим; (4) скажем, только если уверены, что мы правы (это вообще первый пункт!), (5) и если уверены, что он нас послушает, т.е. примет наши слова к сведению. И куча других условий, о которых вы и сами знаете.

Но вот зачем я вообще взялся за эту тему. Дело в том, что тут есть две стратегии поведения: выступить открыто или смолчать. Обе стратегии вполне легитимны. Первая – обоснована, не мне вам говорить почему, сами знаете (поскольку, скорее всего, сами ее придерживаетесь, мне так кажется). А вот вторая не столь очевидна, ибо некоторые скажут: но ведь он мешает и другим, мол, не надо потакать тем, кто не умеет себя вести, они совсем распустятся, тут моя хата вовсе не с краю. Так вот, давайте сначала подумаем, как нам самим стать крепче, добрее и психически устойчивее. Это ведь своего рода беда. Беда не уметь сосредоточится на молитве.

На эту тему в нашем недельном разделе написаны две удивительные вещи. Читаем (Бемидбар 13:16): "И назвал Моше Ошэа бин Нун Йеошуа". Ученика Моше звали Ошэа бин Нун, теперь он получил имя Йеошуа бин Нун. Раши пишет: Моше молился, чтобы Всевышний спас ученика от соблазна войти в "совет шпионов", мераглим, т.е. двенадцати, посланных в Эрец Кнаан высмотреть страну, которую Всевышний обещал дать евреям, а они вернулись (Моше знал об этом заранее) и наговорили на Страну такого, что колена могли вообще отказаться (ндБ) в нее входить. Имя Йеошуа означает "будет спасенным".

Вопрос: почему Моше не молился также и за Калева?

Вторая вещь. Написано (Там же 13:22): "И прошел до Хеврона (имеется в виду Калев), а там Ахиман, Шешай и Талмай". Раши: Калев пошел туда один, чтобы молиться на могиле праотцев, прося не дать ему попасть под влияние своих спутников.

Вопрос: почему не пошел с ним Йеошуа, ведь и он был в той же опасности (иначе Моше не просил бы для него помощи от Всевышнего).

Ответ у Хофец-Хаима. Самый краткий пересказ. В час испытания, когда надо отреагировать на внешний вызов, у человека есть два пути на выбор. Первый – прямо заявить свою позицию, чтобы было видно, что он готов открыто защищать свои принципы. Второй – смолчать, но от своих принципов не отказываться даже внутренне, никак не соглашаясь ни на какие внешние сделки.

У каждого из путей есть свои плюсы и минусы. Плюс у открытого поведения (Йеошуа): в таком состоянии трудно изменить своей позиции. Все тебя видят, отступать нельзя; внешние силы тоже не пытаются тебя переубедить, "завербовать", ты для них "отрезанный ломоть". Но и минус очевиден: на тебя ополчатся, жизни не будет, это настоящий бой, в котором возможны и потери. Плюс у закрытого поведения (Калев): в тебе не видят "врага", ты можешь спокойно продолжать оставаться при своем мнении, а когда наступит момент – выступишь уже с открытым заявлением, и, возможно, оно будет самым весомым. Минус такой: в одиночестве, в изолированности можно и надломиться, ведь внешние силы не видят твоего противоборства, они продолжают на тебя нецеленаправленно действовать, тут тебе никто, кроме тебя самого, не поможет.

Моше молился о Йеошуа, чтобы Всевышний дал ему силы устоять. О Калеве пророку молиться не надо было: тот пока пребывал в безопасности от внешних сил. Но не в безопасности от внутренних сомнений: здесь Калеву помогла собственная молитва на могиле праотцев. В то время как Йеошуа идти в Бейт-Лэхем было не за чем, для него все сделала молитва Моше.

Хофец-Хаим писал о борьбе человека со злыми силами, пришедшими в наш мир. Но тот же расклад можно применить и для нашего вполне бытового случая: смолчать на то, что нам мешает, или не смолчать? Йеошуа никогда не смолчит, Калев постарается устраниться. Но когда будет надо, то обратится к габаю и Калев: любезный, вы не могли бы намекнуть еврею по фамилии Плони, чтобы чуть поумерил пыл в своей жаркой молитве? Ибо я вижу, остальным это чуть-чуть мешает.

Теги: Мусар, Недельный раздел Торы, Этика