Пять с половиной часов. Майсе к Пейсаху

В тот год предпейсахная истерия началась, как обычно, с низких оборотов в первых числах Нисана. Мы на тот момент были обвешаны всего четырьмя спиногрызами, поэтому могли позволить себе начать предпраздничное переворачивание дома сравнительно незадолго до Пейсаха. Тем более, что наша младшая (первая из девочек) на тот момент печенье по комнатам не растаскивала, бутерброды в кроватке не ела и макароны на черный день под шкафами не прятала - а наоборот, тихо-мирно спала в люльке, покрикивая только в случае задержки поставок продовольствия. С пацанами было посложнее, но не мы ж первые, и не мы последние. В общем, когда солнце начало намекать на скорое лето, а на горизонте замаячил праздник свободы - мы приступили к работе.

За две недели до Пейсаха

Начинаем с внутренних комнат. Их потом легче охранять от вторжения юной поросли с хамецом в зубах.

- Зачем выдраивать платяной шкаф? Там же в жизни мучного не было!

- Если мы уже взялись за уборку, надо использовать эту возможность и сделать все, как надо.

- А, понял. Ну, раз пошла такая пьянка - я пропылесошу свою сумку от талеса...

- Это лишнее. Там уж точно печенье не валялось.

- Это не лишнее, это редкая возможность избавиться от мегамикронов пыли, накопившихся там за год...

За неделю до Пейсаха

Увеличиваем обороты.

Внутренние комнаты, балконы, ванная, туалеты, кладовка и сумка от талеса блестят до боли в глазах. Остается салон и кухня.

- С сегодняшнего дня все едят на улице.

- Я тут собрался слопать шоколадку, она кошерная на Пейсах. Можно я не буду выходить на улицу?

- И какой ты пример подашь детям? Они увидят, что папа ест дома - и в следующий раз схватят булочку и начнут ее крошить на кухне!

- Кухня все равно пока не убрана...

- Она в процессе.

- И булочек у нас уже неделю, как не было.

- А рис?!

- Рис это китниес. Ну ладно... я, наверное, до Пейсаха вообще есть не буду...

За три дня до Пейсаха

Весь дом стерилен. Можно оперировать. И если кто-нибудь рискнет занести на порог молоко в целлофановом пакете из супермаркета ("Ты ж его на ленту у кассы ставил! А эту ленту никто не чистил!") - я даже знаю, кому эту операцию будут делать.

Кухня выглядит, как только что купленная машина - все в чехлах. Ящички заклеены изнутри бумагой, при изготовлении которой не пострадал ни один колосок. Рабочие поверхности столов покрыты толстым линолеумом. В раковины вставлены специальные пластиковые ванночки со сливом. Краны и стены над столами залеплены фольгой. То же самое в холодильнике и морозилке. Газовая плита заменена на другую - пейсахную, а духовка выдраена изнутри и снаружи, ее дверцы завинчены двухдюймовыми шурупами с сорванной крестовиной, и поверх всего этого великолепия она обмотана шестью слоями клейкой ленты.

За двадцать четыре часа до Пейсаха

Запахи из кухни обволакивают тело, сжимают горло и заползают в нос. Желудок играет шестую симфонию. Весь хомец, оставшийся в наших владениях, плотно упакован и взят под строгий контроль: десять кусочков питы, каждый из которых упакован в отдельный целлофановый пакет, и все они - еще в один общий, завязанный двойным битенговым узлом (эти пакетики раскладывают по дому, чтобы найти во время проверки) и пакет крекеров (для позавтракать утром). Все, что останется завтра несъеденным к десяти часам - будет безжалостно кремировано.

- Йосеф Шимон, ты уже большой, тебе три с половиной года, и нам понадобится твоя помощь. Сейчас я с Мойше Йудой и Исроэлем схожу на маарив, а мама пока разложит хомец по комнатам. Когда мы вернемся - мы зажжем свечку, которую тебе дали в садике, и пойдем искать этот хомец. Подожди нас, хорошо? Ты будешь нам помогать...

За двадцать три часа до Пейсаха

Возвращаемся домой. Нас ждет символическая проверка. Почему символическая? Потому что дом неоднократно вылизан, и ни у одной, даже самой завалящей крошки нет ни малейшего шанса...

Йосеф Шимон радостно выскакивает нам навстречу:

- Папа! Я уже разложил хомец по комнатам!

Тяжелое предчувствие начинает давить на мозг, шестая симфония сменяется знаменитым маршем Шопена... Смотрю туда, где лежал наш легальный хомец... Так и есть: пачка из-под крекеров пуста...

Я залетаю в ближайшую комнату и рывком открываю первый попавшийся шкаф: на нижних полках свежераскрошенные, низкокалорийные, но от этого не менее хомецные, крекеры. Точнее, примерно четверть крекера ("Ура, папа, молодец! Ты нашел!"). Остальные четырнадцать и три четверти, как я понимаю, я должен еще найти...

После того, как стадия осознания произошедшего сменилась стадией отрицания, а та, в свою очередь, перешла в стадию апатии - наступила стадия ужаса.

- Йосеф Шимон, где ты еще спрятал хомец?

- Везде.

- Ну например?

- Ну, в папиных ботинках, в стиральной машине, в игрушках... Везде.

-

Дети были уложены досрочно, а их родители, чудом избежавшие инфаркта, принялись решать вечно актуальный вопрос "что делать?"

- Алло! Рав? Добрый вечер, извините, что отрываю вас от проверки...

- Ничего, Гади, мы уже закончили. Я тебя слушаю.

- Тут у нас такое дело... Пока мы были на маариве, мой сынуля добрался до пачки крекеров и раскрошил их по всем потайным местам...

- Ну молодец, хороший мальчик.

- И что нам теперь делать?

- Как что делать? Искать. Ночь впереди длинная, у тебя есть редкая возможность произвести проверку хомеца не символически, а так, как положено. Тем более, что пыли уже нету. Теперь - чистая мицва.

***

Мы перерыли весь дом. Все места, куда не ступала нога хомеца. В результате - в полчетвертого утра я держал в руках кулек, наполовину наполненный раскрошенными крекерами...

Зато теперь я знаю, что такое настоящая проверка. И еще - я знаю, что можно убрать весь дом за пять с половиной часов.

Теги: Пейсах, Майсес