Ежедневно (кроме суббот и праздников) на этой страничке вы найдете свежий выпуск специально отобранных и адаптированных редактором для каждодневного изучения статей на разные тематики Иудаизма.
120 лет кончились в этот день. Все эти годы Ноах уговаривал людей одуматься и исправить свои поступки, но они смеялись над ним. В этот день в 2105 г. до н. э. (1656 от Творения мира) Ноах и его семья вошли в Ковчег, и дверь за ними затворилась… Интересно, что сильные дожди начались с опозданием на 7 дней. Задержка была из-за траура по праведнику, долгожителю Метушелаху, дожившему до 969 лет, и скончавшемуся перед Потопом. Ноах и его семья (и животные) оставались в Ковчеге более года, пока не спала вода.
Некоторые авторитеты запрещают переставлять кастрюлю с одного места покрытия на другое, если под ней изначально не было огня. Но и по их мнению разрешается это делать, если до начала шабата зажечь в том месте огонь, чтобы хорошенько прогреть там лист, и лишь затем погасить его. (Это похоже на закон, который приводит Мишна брура от имени Рама /гл.253, м. п. 102/, разрешающий возвращать кастрюлю на другую плиту, даже если там уже нет огня. См. источники.)
Жена Аврама, Сара, была бесплодна и посоветовала мужу взять в жены также ее служанку Агарь. А та забеременела и стала презирать Сару.
И САРАЙ СКАЗАЛА АВРАМУ: ОБИДА МОЯ (хамас) ИЗ-ЗА ТЕБЯ! Я ТЕБЕ ДАЛА СВОЮ СЛУЖАНКУ, А ТА УВИДЕЛА, ЧТО БЕРЕМЕННА, И Я ЛИШИЛАСЬ УВАЖЕНИЯ В ЕЕ ГЛАЗАХ (Берешит, 16:5)
Раши цитирует мидраш, который интерпретирует слово хамас как воровство. Сарай жалуется мужу, что он украл у нее свои слова — то есть молчал, позволяя Агари ее унижать (Раши там). Это учит нас очень важному принципу. Она расценивает молчание мужа, когда ее оскорбляли, как воровство — присвоение того, что по праву принадлежит другому. Не вступиться за чужую честь — воровство. Значит, мы не имеем права молчать, когда людей обижают.
Слово в защиту униженного — наш долг перед ним. А не заступиться за него — воровство
Когда рав Моше Файнштейн на несколько минут вышел из аудитории, один из студентов нечаянно толкнул чернильницу, которая стояла у него на столе, и синие чернила пролились на прекрасную книгу. Другие студенты стали его ругать, зная, как ценит рав это издание Талмуда. Р. Моше вернулся, увидел растерянного ученика и сказал: «Ну, такая книга прекрасно выглядит и синей» (Бастион веры).