ЙОСИ СТРОИТ ДОМ. Часть 7 и последняя.

Папа Мири и Тали остановил машину и вышел на дорогу. Рядом с ним один за другим встали остальные взрослые. Дети тоже остановились. Всю ночь они надеялись и теряли веру, искали надежду друг в друге, в небе и звездах, в дорожной пыли и щебне, лесной тишине и шорохах травы, боялись поверить и верили, а сейчас смотрели друг на друга с таким удивлением, словно мираж долгого пути стал, наконец, явью и ожил. Вместе с ним задышал первой утренней свежестью лес вокруг. Птицы расправляли крылья и пробовали на вкус свой голос. Лесные цветы раскрылись в ожидании первых солнечных лучей. Весело застрекотали на разные голоса травы. В воздухе поплыла предутренняя свежая звонкость. Люди молча смотрели друг на друга. Даже Блексон остановился у ноги Тали. Его хвост напоминал вопросительный знак. Щенок поднялся на задние лапы, ткнулся носом в коленку девочку, тряхнул ушами - торопил.

- Мама! - первой вскрикнула Мири. – Папочка!

Блексон подпрыгнул сразу на четырех лапах и ринулся к джипу. Дети – за ним.

- Они нашлись, - выдохнул папа в трубку, когда джип повернул с лесной дороги на главное шоссе, ведущее к городу. – Что ты молчишь?

Мама села на мокрый полосатый матрас и машинально кивнула головой. Ее внимание привлек фургон старьевщика, остановившийся неподалеку. Хозяин, старый араб, вышел из машины и по-хозяйски осматривал обожженный пожаром дом, будто приценивался. Рядом с ним стоял смуглый мальчик с большими черными глазами, издалека очень похожий на Моти. Того же возраста приблизительно. Мужчина обошел вокруг. Тронул почерневшую колченогую тележку, ногой пнул оплавленный пластиковый стул. Поднял и с любопытством осмотрел медный светильник. Поманил к себе мальчика.

- Алле, - сказал папа.

Мама снова кивнула. Старьевщик ухватил сразу несколько стульев и потащил их к машине. Мама пошла на него, зажав телефон в ладони.

- Это все наше. Уезжайте отсюда, - громко сказала она.

- Алле? – удивленно спросил папа.

Старьевщик махнул ей рукой, взял мальчика за плечо и поспешил к машине.

Мама снова уселась на мокрый матрас с видом собственницы. Влага быстро пропитала тонкую юбку. Стало зябко. Пора вернуться домой. На ходу мама чуть не наступила на рыжего котенка с белыми ушами. Он сидел неподвижным маленьким изваянием и внимательно смотрел на нее голубыми глазами.

- Тут рыжий котенок, - сказала мама в телефон.

- Там рыжий котенок, - повторил папа.

- Наш Джинжик! – сказал Йоси. Он сидел, прижавшись к отцу, и не выпускал папиной ладони из рук. С другой стороны к папиному плечу льнул Аарон, то гладил его по щеке, то касался уха. Братья никогда надолго не расставались с папой. Эта невольная неожиданная разлука напугала мальчиков по-настоящему. Оказалось, одного  необдуманного шага достаточно, чтобы потеряться, остаться в одиночестве в темном лесу. Тали и Мири тоже не могли наговориться с любимыми папой и мамой. Девочки обхватили спинки передних сидений, где сидели родители, и без умолку щебетали, тесно прижавшись друг к другу, описывали приключения отряда Бар-Кохбы. Моти и Хаим вторили сестрам, а часто и перебивали их, сидя плечом к плечу со своими мамами. Только Ашеру некого было обнять. Он выглядел совершенно потерянным, на осунувшемся веснушчатом лице читалась тоска, но парень молчал, не задавал вопросов. Просто не знал, что сказать, о чем спросить. 

Мама не могла подобрать правильных слов в ответ на услышанную новость. Не знала, что ответить, опустила телефон на асфальт и села рядом с ним, неотрывно глядя на экран с горящей надписью «мама Ашера». Через несколько секунд фраза выдохнулась сама собой:

- Барух Даян а-Эмет.

- Завтра в три часа дня левайя, - услышала она в ответ.

- Ашер скоро будет дома, - повторила мама ту хорошую новость, ради которой позвонила, и поняла, что дети ничего не знают ни о смерти бабушки Гити, ни о пожаре. Им предстояло невеселое возвращение домой.

Джинжик не уходил. Вился у ног, заглядывал в глаза.

- Да ты голодный, малыш, - догадалась мама и прижала котенка к груди. Болезненный узелок внутри немного ослаб, ей всегда становилось свободнее и легче, когда нужно было заботиться о ком-то, удивительный факт.

Джинжик торопливо хлюпал молоком в одноразовой белой миске. Вскидывал мордочку – усы и розовый нос в молочных бисеринках - вертел головой. В этом доме он еще никогда не был.

Никогда еще Йоси и Аарон не были на кладбище – в этом сером городе горькой каменной пустоты. Ни они, ни Мири с Тали ни на шаг не отходили от Ашера в черной надорванной на груди футболке. В таких же расколотых болью потери футболках стояли над холмом из желтого песка и щебня мама Ашера и его дедушка. За ними выстроились в ряд папы с книгами в руках. Свежий светлый холмик в глухой каменной пустоши и буквы, они складываются в молитве именем бабушки Гити и снова рассыпаются по страницам книги "Теилим".

- Ашер, твоя бабушка не там, не бойся, - прошептал Йоси. Он не выпускал пальцы друга из своей ладони. Их руки вместе взлетали вверх к мокрому лицу Ашера, терли глаза, уставшие от соли. – В этот песок закопали все, от чего бабушка Гити хотела избавиться, и теперь она улетела наверх.

- А мы остались тут вместе с этим песком.

Ашер громко засопел, у него в горле что-то булькнуло. Аарон толкнул Йоси в спину – думай, что говоришь. Младший оглянулся. В его испуганных глаза металось беспомощной рыбкой бессилие утешающего - успокоить сильную боль почти невозможно. Только время способно на это. Оно все погребает под собой, подминает, поглощает боль зыбучим песком забвения.

- В ее последнюю ночь мне снилось, что от Стены плача откололась каменная глыба, и мир во сне был абсолютно серым. Я проснулась в страхе от предчувствия, - рассказывала мама Ашера по дороге домой, - и оказалось, поздно, я проспала ее смерть. Такая невыносимая глупость.

Мама Ашера уткнула лицо в колени. Взрослые только молча вздыхали. Все слова были лишними.

Джип остановился у дома Йоси и Аарона. Об этом попросила мама, пусть у семьи Ашера будет еще немного времени до возвращения в опустевшую квартиру. Все расселись на диванных подушках на полу. Распахнули окна. Квартира наполнилась посвежевшим к вечеру воздухом, обычным городским шумом.

- Альте захен, альте захен, - доносился снизу вопль араба-старьевщика. Его фургон медленно ехал под окнами.

Аарон и Моти выскочили на балкон. Мама пошла за ними. Облезлый фургон старьевщика повернул направо, крик растворился в воздухе.

- Он поехал к нашему дому, - воскликнул Моти и схватил Аарона за плечо: - Бежим туда.

Мама с папой переглянулись. Дети еще не видели пожарища. Тут мама вспомнила, что видела эту машину в ночь пожара, когда маячила несколько часов подряд у сгоревшего дома детей, не в силах справиться с тревогами сумасшедшего дня. Фургон остановился невдалеке, старый араб вышел из машины, побродил вокруг, а когда заметил ее – убрался восвояси. Так вот почему он уехал без препирательств, просто решил вернуться в более удобное время.

- Их кто-то попросил приехать разобрать развалины. Они увезут все к себе, - воскликнула мама и поспешила вслед за Моти и Аароном. Папа вышел за ней. Мамы Моти и Хаима вместе с Йоси присоединились к нему. Блексон побежал следом за мальчиками.

Облезлый фургон старьевщика стоял впритык к стене пятиэтажного дома прямо под окнами Мотиной квартиры. Его 16-летняя сестра наблюдала за работой. Наконец-то, этот шум и грохот под окнами ее комнаты закончатся. Уродливое пожарище исчезнет, двор расчистится и зарастет молодой зеленой травой, будет приятно выглянуть в окно, увидеть, как зеленые треугольники леса на холме плывут по небу, над ними в ожидании встречи с луной кружит солнце. Девушка откинула назад смоляную прядь волос и довольно улыбнулась. Ровные белоснежные зубы блеснули на смуглом лице. Она любила чистоту, а малышовую затею со стройкой считала глупостью. Натащили старья да обломков. Развели бардак. Кричат с утра до вечера. Как хорошо, что вчера она заметила этот облезлый фургон у супермаркета и назвала водителю их адрес.  

Старьевщик таскал к машине уцелевшие от огня мебельные панели разобранного на части шкафа-бегемота. Черноголовый мальчишка бежал за ним с медным светильником – жилищем магрибского джинна - в руках.

Моти со всех ног бросился ему наперерез. Аарон на бегу схватил его за руку. Йоси и Хаим нагнали друзей и встали рядом с ними у фургона.

- Шалом. Это наше. Отдай! – хмуро выкрикнул Моти и его круглые темные глаза превратились в злые щелки.

- Дир балак! – ответил мальчишка по-арабски. – Поосторожнее. Нам сказали, что можно забрать все. – Он мотнул головой в сторону пожарища. – Это ничье!

- Нет, наше! – Моти скрестил руки на груди и щелочки его глаз стали еще уже от злости.

Два смуглых темноволосых мальчика, похожих друг на друга, как родные братья, шагов за сто не различишь, не желали уступать. Назревала драка.

- Это мы строили. Уходи! – сверкнул глазами Йоси.

Мальчик не ожидал такого напора и обернулся, чтобы позвать старьевщика. Хаим молча выхватил медную лампу из его рук.

К детям подошел папа Мири и Тали, за ним остальные взрослые.

- Они уже погрузили матрас и стулья, - удивленно заметила мама.

Старьевщик подтащил к фургону доски. Остановился, разглядывая невесть откуда появившихся людей, неприветливо процедил «шалом».

- Мы поможем тебе выгрузить все, что ты собрал здесь. Это принадлежит мне, кто-то тебя обманул, - сказал папа Аарона и Йоси.

Старьевщик хмыкнул. Силы были явно не равны, да и конфликт случился на чужой территории. Ссориться в открытую не в его правилах. Уступить в таком случае – всегда дешевле. Таково было его неписанное правило. Взять свое можно и в другой раз.

- Йом асель – йом басель, - процедил старьевщик сквозь кривоватые желтые зубы. – Один день – мед, а другой – лук. – Он достал из огромного отвисшего кармана выгоревших до желтизны некогда серых штанов измятую тряпицу, служившую носовым платком, и вытер вспотевший складчатый лоб. Другой рукой подтолкнул мальчика к машине. – Ахмед, полезай в кузов – разгружаем.

Все было закончено, пустой фургон зафырчал и неспешно покатил, наматывая асфальт на колеса. Ахмед сидел в кузове и корчил рожи закатному солнцу. Может быть, звук взревевшего мотора пришелся не по нраву Блексону, но щенок с лаем бросился за машиной. Все были заняты обсуждением победы, шутили и смеялись. Никто не заметил, что Блексон побежал за фургоном. Ахмед усмехнулся. Какая отличная мишень. Маленькая и проворная. Такой победой можно будет похвастаться в деревне. Он подхватил со дна кузова увесистый камешек. Подбросил на ладони, это именно то, что нужно, и метнул уверенной привычной рукой. Блексон подпрыгнул вверх пушистой мягкой игрушкой, будто подброшенный неумелой рукой малыша, и шлепнулся в придорожный куст репейника удивленной мордой вниз.

Мама подняла глаза к темнеющему небу, этот пронзительный вечерний ультрамарин ее всегда завораживал, но пора возвращаться. Она позвала всех домой. Семья Ашера заждалась их. Нужно уделить внимание гостям, накормить ужином.

Оказалось, папа Ашера к их возвращению сварил сосисок и спагетти для всех, принес из лавочки Шуки огромную пластиковую бутыль апельсинового сока и кока-колу. Дети поспешили к столу да так и замерли у блюда. Такого они еще не видели. На огромной белой тарелке в разводах кетчупа их дожидались сосисочные куколки с волнистыми белыми кудрями из спагетти. Кусочки оливок – черные лукавые глазки. Капля кетчупа - удивленный красный ротик. Трава в ногах - листья салата и мелко нарезанные огурцы. Папа Ашера оказался кулинаром. Ему очень хотелось хоть немного улучшить настроение жены. Глаза мамы Ашера чуть потеплели, внутри у нее ожила первая улыбка, которая пока никак не могла прорваться наружу сквозь страшную рану потери.

Довольные дети моментально расхватали съедобных куколок. Хорошо, мама догадалась сначала угостить взрослых. На белой тарелке грустили листья салата и огурцы, они остались нетронутыми.

- Предсказуемо, - подытожила мама, сгребла зелень в свою тарелку и предложила всем апельсиновый сок.

Йоси смотрел, как в его бокал прозрачного стекла льется яркий напиток солнечного цвета, это выглядело так заманчиво, он лизнул струю на лету. Сок брызнул мимо, заметался по белой скатерти. Йоси схватил салфетки.

- Ты вообще?

Аарон выразительно постучал по лбу.

- А почему это он так? Я не знал, - Йоси удивленно дернул плечом. – А этот сок все равно вообще невкусный. Мама, они не умеют правильно делать. Только я делаю самый вкусный апельсиновый сок на моей красной соковыжималке. Мы построим новый дом, я наделаю много сока и буду там продавать. А за сколько агорот, мама?

- Ты же будешь делать, думай сам.

- Папа, за 30 агорот продавать?

Папа закашлялся и отодвинул стакан сока.

- Чтобы рассчитать себестоимость стакана сока, нужно знать цену килограмма апельсинов, кроме того следует знать, сколько апельсинов нужно выжать для получения одного стакана сока, - папа замер на секунду с воздетым к потолку указательным пальцем.

Йоси положил голову на скатерть и прикрыл глаза. При упоминании о счете и примерах ему всегда хотелось быстро лечь спать. В слове себестоимость он чувствовал какой-то подвох.

Папа продолжал:

- Необходимо учесть другие факторы – время отжима сока из килограмма апельсинов, цену тары, продолжительность уборки после рабочего дня, долю веса отходов производства, то есть кожуры и жмыха.

- Шмыга? – вяло проговорил Йоси, не открывая глаз.

- Но и это еще не все, - папа снова воздел палец к потолку.

- Нет, все!

Йоси вышел из-за стола и прилег на диван.

- Но прежде чем торговать соком, нужно выучить таблицу умножения, - мама указала на огромный ламинированный лист цифр, пришпиленный магнитами к входной двери.

Под таблицей умножения беспокойно вился Джинжик, он терся у входа, словно просился наружу. Тали подхватила котенка на руки и отнесла к миске с молоком. Но он вернулся к двери.

- Джинжик ведет себя странно, да, Мири, - спросила она у сестры.

Ашер, все это время сидевший рядом с мамой, внимательно посмотрел на котенка, будто впервые увидел его, и ответил вместо Мири.

- Он волнуется. А где Блексон?  

Весь в репье и грязи, с заплывшим глазом, камень Ахмеда задел щенка только по касательной, Блексон выбирался к дому. Дополз к месту пожарища и обессиленный упал в высокую траву под кривой оливой.

Отыскать его удалось, когда совсем стемнело. Зеленый луч фонаря, надетого на голову Мири, обнаружил щенка, когда он потерял последнюю надежду. Блексон заскулил, обрадовался нежным рукам девочки и поспешил пожаловаться слабым голосом.

Ашер, Моти, Хаим, Тали и Мири, Аарон и Йоси бережно касались черной шерстки и переглядывались. Они не знали, как помочь маленькому раненному другу. Папа девочек взял щенка на руки, удобно устроил на сидении джипа.

- Отвезу его в наш поселок, боюсь, ему срочно нужна помощь ветеринара.

- Сразу позвони нам от врача, обязательно, папа, - попросила Тали.

Джип сверкнул фарами в знак согласия и скрылся в ночи.

- А знаете?! – воскликнул Йоси. Он совсем как папа выставил вперед указательный палец. – Я придумал. Мы будем делать сок и раздавать его всем, кто придет к нашему новому дому, просто так. Тогда таблицу умножения можно не учить! Вот как я здорово придумал. Будем всем давать наш самый вкусный сок без всякого счета.

Йоси подпрыгнул от восторга и посмотрел на друзей.

- Нужно только хорошее название придумать.

- Сок бабушки Гити, например, - предложил Аарон.

- Лучший апельсиновый сок бабушки Гити, - повторил Ашер, впервые за последние два дня он улыбнулся.

- Здесь вам никто не считает, - добавила Мири, и все засмеялись. – Так моя мама говорит.   

Аарон и Йоси лежали в кроватях. Городок спал. Мальчикам никак не удавалось заснуть. Из головы не шли последние слова Тали о Блексоне. Нет, со щенком все будет в порядке. Он совсем скоро поправится, ему просто нужно хорошо есть и побольше отдыхать, он станет совсем таким, как прежде, веселым и неугомонным. Будет носиться кругом, изучать мир.

- Просто теперь, - тут Тали помолчала немного, - но это вообще ерунда и ничего страшного, так нам с Мири папа сказал, - добавила она и снова затихла на целую минуту.

- Ну, говори же ты, - мысленно умолял ее Йоси, он не любил ждать, и от нетерпения молотил кулаком по подушке.

- Потому что какая разница, - Тали всхлипнула, - двумя глазами ты видишь или одним. Главное, что видишь, нам так папа сказал, а Блексон видит. Только одним глазом.

В глазах Аарона сверкнула молния ненависти к тому, кто ранил его любимого маленького друга. Йоси заметил этот огненный проблеск в ночной темноте.

- Главное, Блексон видит. Папа привезет его к нам на следующей неделе. Спокойной ночи.

Только к утру Йоси заснул. Ему снился огромный дом белого камня, который золотился в лучах яркого солнца под ясным голубым небом. Он и Аарон, Мордехай и Ашер, Хаим и девочки в длинных белых льняных одеждах раздавали апельсиновый сок солнечного цвета. Он не кончался. Лучший бесконечный апельсиновый сок бабушки Гити. Она стояла рядом в своей цветастой косынке и улыбалась. У ее ног вился огромный черный пес Блексон с белоснежным хвостом и смотрел на мир двумя глазами.

Теги не заданы