Ежедневно (кроме суббот и праздников) на этой страничке вы найдете свежий выпуск специально отобранных и адаптированных редактором для каждодневного изучения статей на разные тематики Иудаизма.
Имя Моше — самое распространенное у евреев. А вторым из самых известных его носителей был рабби Моше бен Маймон (1135-1204) — Рамбам, один из величайших законоучителей всех эпох, выдающийся мыслитель. К его фундаментальному алахическому кодексу «Яд Хазака», составленному в 14 томах, было написано более 300 комментариев. Значение фигуры Рамбама в еврейском мире невозможно переоценить, на могиле его написано «От Моше и до Моше не было, подобного Моше». Сегодня — годовщина его смерти.
5. Рассказ о том, что кто-то причинил вам вред, предотвратит потерю
Семь условий, необходимых для того, чтобы можно было рассказывать об этом
(3) Прежде чем начать действовать, следует тщательно обдумать ситуацию и взвесить все «за» и «против», чтобы убедиться, что этот человек не выполнил какого-то закона Торы. Постараемся быть объективными и не будем забывать о своих предубеждениях! Может быть, согласно закону, этот человек имел право на тот поступок, который он совершил.
Посуда, изготовленная из глины, которую невозможно откошеровать с помощью агалы, включает в себя керамическую и фарфор. В случае, когда такая посуда «запретилась» посредством эруй ше-ло нифсак а-килуах (непрерывная струя кипятка), агала также не помогает, даже если переждать 24 часа. Однако если запрещённый продукт впитался посредством эруй ше-нифсак а-килуах (прерывающаяся струя), в случае значительного ущерба разрешено её откошеровать, выждав 24 часа и сделав агалу три раза, каждый раз в новой воде. Так, например, дорогую фарфоровую тарелку, на которую положили горячий кусок мяса — двар гуш — можно закошеровать, выждав сутки после того, как с неё убрали мясо или оно остыло, и сделав ей агалу три раза. Если впитывание запрещённого продукта в фарфоровую или керамическую посуду происходило при воздействии кли шени, то даже при небольшом материальном ущербе разрешено откошеровать ее вышеприведённым способом.
Продолжение
Новобрачная получила от семьи мужа ценное кольцо с бриллиантом и почти сразу потеряла его, что привело к напряженным отношениям между ней и родственниками.
Мы поженились через два дня после праздника Шавуот, и муж был по традиции, как все ученики ешивы, во фраке. Фрак принято одевать только на праздники. И, конечно же, муж был на свадьбе и во время семи послесвадебных дней именно в нём.
Приближался еврейский новый год. Муж достал из шкафа фрак, надел его и спросил меня, по-прежнему ли тот хорошо сидит. И вдруг схватился за сердце. Я перепугалась, подумала, что ему плохо. Он запустил руку во внутренний карман и что-то достал…. Моё кольцо, конечно же, а что же ещё…
Я смотрела на кольцо в течение нескольких минут не в состоянии вымолвить ни слова. И, помню, он сказал: «Я потрясён, я, по-видимому, это положил к себе во фрак».
Мы сидели друг против друга, и я просто плакала. От волнения и, наверное, от напряжения, которое отлетало от меня к нему. Он тут же позвонил своей маме и сообщил, что кольцо нашлось. И тогда в наш дом началось паломничество. Его родители, его братья, все радовались, и, наконец, приехали сами бабушка с дедушкой, доставив нам большую радость. Все свободно вздохнули и, конечно же, просили прощения за то, что обвиняли меня в безответственности. И тут же вспоминали и удивлялись, как им не пришло в голову, что кольцо находится у мужа. Неужели он не знал о своей забывчивости и что на него нельзя положиться? Если это мужа и задевало немного, то радость перевешивала. С этого момента я превратилась в королеву семьи. Все поняли, что ошиблись насчёт меня и я ответственейший человек, который никогда и ничего не терял.
Я чувствовала себя на небесах — вдруг на меня пролилось море любви и извинений, каких в моей жизни ещё не было. А муж, если и был задет немного брошенными ему обвинениями, так сильно радовался, что у него такая счастливая и довольная своим уделом жена… Мир и согласие воцарились между нами на всю жизнь. Но это ещё не конец истории.
При каждой возможности я отпускала ему колкости, напоминая про это кольцо. Шла ли речь о том, что ему лучше не держать у себя большие суммы денег, или о других ситуациях, где вставал вопрос о человеческой надёжности. Я ему говорила: «Лучше дай это кому-то другому, чтобы не потерялось в песочнице». Слово «песочница» стало у нас знаком, напоминающим обо всей этой истории. Мне очень стыдно об этом рассказывать, но думаю, многие люди используют слабости близких людей, чтобы задеть их. И я, к сожалению, не удержалась от этого.
Муж тихо страдал и не жаловался. Иногда, когда я напоминала ему про «песочницу», я видела страдание на его лице. Я тут же жалела о сказанном, и мы мирились. Но, не считая этого, он почти не жаловался.
Жизнь шла нормально. У нас родилось семеро хороших, очаровательных детей, которые любят и почитают своих родителей. Все они знали наизусть рассказ про кольцо: все думали, что мама потеряла его на берегу моря, а в конце концов выяснилось, что рассеянный папа забыл в своём фраке.
Прошло пятнадцать лет.
Окончание следует