Раби Йехиэль-Михл бар Аарон-Ицхак Алеви Эпштейн (Арух ашульхан; 5589—5668 /1829—1908/ гг.) — один из самых авторитетных законоучителей поколения.
Происходил из рода изгнанников из Испании, осевших в германском герцогстве Гессен — в городке Эпштейне.
Родился в белорусском городе Бобруйске двадцатого швата 5589 /1829/ года. Его отец, р. Аарон-Ицхак, был крупным подрядчиком, выполнявшим правительственные заказы, — и вместе с тем, щедрым филантропом и серьезным затоком Торы.
Йехиэль-Михл учился в Воложинской ешиве под руководством р. Ицхака Воложинера (см.), сына основателя ешивы р. Хаима Воложинера (см.).
Женился на дочери состоятельного купца и филантропа из города Мира р. Яакова Берлина; братом жены был р. Нафтали-Цви-Йеуда Берлин (Нецив; см.), впоследствии возглавивший Воложинскую ешиву.
После свадьбы р. Йехиэль-Михл решил целиком посвятить себя изучению Торы — он вложил полученное им приданное в дело одного богатого купца из города Слуцка, чтобы содержать семью на свою долю от прибылей. Когда несколько лет спустя купец обанкротился и деньги пропали, жена р. Йехиэля-Михла открыла в Бобруйске небольшой магазин тканей, а он по-прежнему продолжал учиться. Рассказывают, что однажды горожане заметили, как р. Йехиэль-Михл растерянно плутает по улицам, что-то разыскивая. Выяснилось, что он ищет «свой» магазин. В тот день в Бобруйск прибыл государственный инспектор, а поскольку в официальных реестрах владельцем магазина значился р. Йехиэль-Михл, жена срочно за ним послала, но он не сумел без посторонней помощи найти дорогу — настолько давно он не бывал в «своем» магазине (Сарей амеа 6:6).
В Бобруйске р. Йехиэль-Михл возглавлял ешиву, основанную р. Акивой Альтшулером (см.) — учеником Виленского Гаона (см.).
В 5622 /1862/ году он стал главным раввином городка Новозыбкова, расположенного на юго-востоке Белоруссии — между Брянском и Гомелем.
Большинство еврейского населения в этой местности составляли хасиды-хабадники. По их просьбе р. Йехиэль-Михл отправился в г. Любавичи, чтобы получить благословение от духовного лидера Хабада р. Менахема-Мендла из Любавичей (Цемах цедека; см.). Глава хабадников, которому тогда было уже более семидесяти лет, тепло принял молодого «литвака»: р. Йехиэль-Михл прожил в его доме около месяца — они стали близкими друзьями и единомышленниками в период, когда разногласия между хасидами и последователями Виленского Гаона еще были в самом разгаре (там же).
В 5629 /1869/ году р. Йехиэль-Михл издал в житомирской типографии свою первую книгу Ор лийешарим (Свет для праведников) — обстоятельный комментарий на Сефер аяшар (Книгу праведности), содержащую алахические респонсы внука Раши (см.), р. Яакова бар Меира (рабейну Тама; см.).
В этот период р. Йехиэль-Михл стал тестем главы Воложинской ешивы Нецива: его двадцатилетняя дочь Мирл вышла замуж за Нецива, которому тогда уже было больше пятидесяти — таким образом, тесть оказался на двенадцать лет моложе своего зятя (Сарей амеа 6:6).
В 5634 /1874/ году, в возрасте сорока пяти лет, р. Йехиэль-Михл возглавил общину города Новардока (Новогрудка).
Последующие годы он посвятил работе над обширным алахическим кодексом, получившем название Арух ашульхан (Приготовления к столу).
В ходе этой колоссальной работы он прокомментировал все четыре раздела классического кодекса Шульхан арух (Накрытый стол), составленного р. Йосефом Каро (см.): он привел мнения наиболее авторитетных законоучителей и по большинству вопросов вынес окончательные алахические решения. Каждую алахическую проблему он рассматривал исключительно практически и конкретно — как раввин, к которому обратились с данным вопросом члены его общины.
В этой работе отразился свойственный ему подход к изучению Торы. По свидетельству одного из его учеников, р. Йехиэль-Михл говорил: «Я с юности любил и люблю сейчас прямой путь — когда все усилия при изучении талмудической литературы направляются на достижение законодательных выводов: на выяснение того, как следует поступать в той или иной практической ситуации. Именно поэтому я посвящаю все свои дни написанию книги Арух ашульхан: ведь установление ясных законов — это и есть основная цель занятий Торой, а совсем не головоломные интеллектуальные упражнения, в ходе которых “горы вырываются из земли и расплющиваются друг о друга” (Сарей амеа 6:6).»
По свидетельству близких к нему людей, основную часть книги р. Йехиэль-Михл написал прямо в своей раввинской приемной — в перерывах между судебными процессами и приемом посетителей. Обладая уникальной алахической эрудицией и искусством мгновенного проникновения в суть проблемы, он, как правило, быстро разрешал любые тяжбы и споры, и мгновенно возвращался к работе над своей книгой — на его столе всегда лежали необходимые для этого тома Талмуда и классических кодексов, остальные источники он цитировал, в основном, по памяти, лишь изредка поднимаясь к книжным шкафам и проверяя себя (Гдолей адорот).
На протяжении трех с половиной десятилетий, проведенных им в Новардоке, ему много раз предлагали возглавить другие общины — в том числе, и самые крупные в Российской империи, но он всякий раз отказывался, говоря: «Раввина, живущего в маленьком городе, не так уж часто тревожат, и он может спокойно изучать Тору — в то время как раввин, возглавляющий большую общину, лишен даже этого удовольствия» (Сарей амеа 6:6).
В 5643 /1883/ году он завершил первый раздел своего кодекса — Хошен мишпат (Судный нагрудник), посвященный законам процессуального и уголовного права, а также различным имущественным тяжбам. Однако к изданию книги он приступил лишь десятилетие спустя, когда основная работа над всеми частями кодекса была уже позади: в 5651 /1891/ году вышел в свет раздел Йорэ деа (Обучающий мудрости), посвященный законам ритуального характера, а в 5653 /1893/ году — раздел Хошен мишпат.
Последние части книги были изданы уже после смерти автора — под наблюдением его сына р. Баруха Эпштейна (Тора тмима; см.).
Этот кодекс был принят ашкеназскими общинами диаспоры в качестве одного из самых авторитетных алахических источников. Наряду с несомненными достоинствами книги, ее успех был связан еще и с тем, что острая потребность в таком широкомасштабном кодексе давно созрела: ведь предыдущие краткие сборники практической алахи, подобные книгам Хаей адам р. Авраама Данцига (см.) и Кицур Шульхан арух р. Шломо Ганцфрида (см.), охватывали лишь сравнительно узкий спектр законов, связанный с распорядком дня в будни, шабат и праздники, в то время как по многим другим вопросам, продиктованным временем, однозначного решения просто не существовало, — этот вакуум и заполнила книга Арух ашульхан (Сарей амеа 6:6; Гдолей адорот).
Завершив составление этого кодекса, р. Йехиэль-Михл приступил к работе над новой книгой, получившей название Арух ашульханэатид (Приготовление к столу на будущее). В этой книге он рассматривал те законы, которые не имеют применения в эпоху галута (изгнания), но вновь станут актуальными с наступлением эры Машиаха: заповеди, связанные с храмовым служением, с деятельностью высшего совета мудрецов — Санхедрина, законы, регламентирующие сельскохозяйственные работы на Земле Израиля и т.д.
Издание этой книги началось только после смерти автора и пока еще не завершено.
В своей практической деятельности раввина р. Йехиэль-Михл, подобно всем величайшим законоучителям в еврейской истории, видел перед собой не только сухие строки закона, но и, в первую очередь, человека, пришедшего к нему с теми или иными проблемами.
Однажды, в ночь пасхального седера, в дверь его дома постучалась женщина, у которой возник срочный вопрос по поводу кашерности пищи, приготовленной ею к пасхальному столу. На первый взгляд вопрос был простым и ясным, и р. Йехиэлю-Михлу следовало сказать, что еда запрещена в пищу. Однако, взглянув на женщину, раввин понял, что она из очень бедной семьи, и поэтому попросил ее несколько минут подождать. Он зашел в свой кабинет и начал искать в старинных и новых кодексах какое-то авторитетное мнение, опираясь на которое он смог бы положительно разрешить ее проблему. Он искал час, затем еще час — наконец, домашние, ожидавшие его за праздничным столом, не выдержали и послали за ним четырнадцатилетнего внука Меира Берлина (Бар-Илана; см.), которого р. Йехиэль-Михл особенно любил. «Дедушка, ты просто отнимаешь у нас радость праздника, — сказал внук. — Если нет алахического источника, разрешающего ее еду, ты обязан вынести запрещающее решение». «Дорогой внук, — отозвался р. Йехиэль-Михл, — ты хочешь испытать радость праздника? Но ведь и эта женщина тоже хочет праздновать Песах — а если я вынесу запрещающее решение, вся ее большая семья останется на дни праздника без еды!». Он занимался еще около часа и, наконец, наткнулся на искомый аргумент, позволяющий вынести положительное решение. Р. Йехиэль-Михл вышел к женщине и сказал ей: «Кашер!» — и лишь после этого, удовлетворенный и радостный, возвратился к праздничному столу (Сарей амеа 6:6).
Р. Йехиэль-Михл Эпштейн умер в Новардоке двадцать второго адара (в месяц адар-шени) 5668 /1908/ года.
Его сын р. Барух Эпштейн, автор книги Тора тмима (Полная Тора), стал одним из духовных лидеров следующего поколения евреев Восточной Европы, а внук, р. Меир Берлин (Бар-Илан), поселился в Земле Израиля и возглавил всемирное движение религиозного сионизма Мизрахи.
с разрешения издательства Швут Ами