Из цикла «Спасение Торы из огня Катастрофы», темы: Йехезкель Ляйтнер, Опасность, Советский Союз, КГБ
В ходе репрессий 30-х годов Иосиф Сталин с помощью наводящей ужас секретной полиции (ОГПУ, а затем НКВД) ликвидировал бесчисленное множество своих истинных и мнимых врагов во всех слоях общества. Последние связи русского еврейства с родственниками в других странах были прерваны, поскольку любое письмо из-за границы обрекало получателя на смертельную опасность. Неудивительно поэтому, что перед отъездом беженцев, путь которых лежал из конца в конец громадной страны, литовские евреи просили передать своим родным письма, а если будет возможность, то и навестить их.
Эти встречи пролили свет на многие трагические судьбы русских евреев. Общаться на улицах Москвы было нельзя. Вездесущие агенты НКВД могли распознать иностранца по одежде чужого покроя, которая резко отличалась от однообразной российской продукции массового производства. Любой советский гражданин, проведя хоть несколько минут с иностранцем, знал, что за этим неминуемо последуют подозрение и слежка. Иностранец, в свою очередь, тоже вынужден был остерегаться, потому что секретная полиция нередко пыталась заманить приезжих в свои ловушки. Тот, кто привозил из-за границы весточку от родственников, должен был разыскать адресата и повидаться с ним скрытно, не привлекая постороннего внимания.
Сделать это удобней всего было прямо на квартире. Однако тут существовало еще одно препятствие: большинство квартир в России были коммунальными, то есть в них проживало сразу несколько семей. Дома и квартиры в СССР наряду со всем остальным, как было провозглашено, принадлежали народу. На практике это выглядело так: человеку или семье полагалось не
отдельное жилье, а лишь некоторая, причем весьма скудная, часть квартиры, а потому жить приходилось вместе с совершенно чужими людьми. Невозможность уединиться была не только жестока в бытовом отношении, но и попросту опасна — люди следили друг за другом на благо государства.
Как бы там ни было, один из бежавших с ешивой сумел отыскать в Москве дом сестры своего знакомого литовского еврея. У двери квартиры его встретили сразу несколько человек. Удивленная и напуганная сестра даже не пригласила гостя войти. Она была еще нестарой, но седина в волосах и морщины на лице ясно говорили о перенесенных ею мытарствах. Впрочем, женщина попросила посетителя зайти в девять вечера.
Короткий вечерний разговор многое объяснил гостю. Бедная женщина выбрала столь поздний час для встречи потому, что в это время ее единственный сын должен был уйти на комсомольское собрание. Она потеряла уже одного за другим немало родных: вначале выслали свекра — за то, что он раввин, затем выслали свекровь — за то, что она жена раввина, и теперь оба сидели в разных лагерях; еще поздней арестовали мужа — как сына раввина.
— Я поседела от этих нескончаемых мук, — рассказывала несчастная. — Все, что у меня осталось, — сын. Но они сделали его моим заклятым врагом, заставили его поверить, будто родители — паразиты, враги об щества. Мой мальчик считает благороднейшим заняти ем следить за собственной матерью и постоянно докладывать куда следует о каждом моем шаге, о каждом слове.
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Комментарий рава Ицхака Зильбера к недельной главе «Насо»
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Повелительные заповеди»
Сжигание святынь, ставших нечистыми, и сжигание остатков священных жертв
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Всякое прегрешение против нравственности порождено помрачением рассудка. Нравственная истина и истина логическая — синонимы, и человек может согрешить, только если лишится сперва истинной перспективы.
Рав Гершон Вайс,
из цикла «Шимшон — судья Израиля»
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Шимшон многократно вступал в схватки с филистимлянами. Но когда он взял в жены филистимлянку, началось его духовное падение.
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Повелительные заповеди»
Продолжение Книги Заповедей:ритуальная нечистота и очищение, имущество Храма, недожин края поля и др.
Рав Александр Кац,
из цикла «Еврейские мудрецы»
Биография раввина
Рав Бенцион Зильбер
Принимать обеты могли только по-настоящему Б-гобоязненные люди . Обычный же человек должен придерживаться золотой середины по РАМБАМу.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Сборник мидрашей о недельной главе Торы
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Запретительные»
Заповеди назира
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Запретительные»
Заповеди, относящиеся к назиру
Рав Гершон Вайс,
из цикла «Шимшон — судья Израиля»
Хотя Шимшону никогда не запрещалось открывать секрет своей необычайной силы, он решил не делать этого, дабы не подвергать опасности свой назирут. Поэтому он не хотел говорить ей правду, что его сила связана с волосами.