Из цикла «Авраам бен Авраам», темы: Авраам бен Авраам, Граф Потоцкий, Зелиг Шахнович
Наступил Шавуот, какого Вильну еще не знала. Обычно траур сфиры исчезал с наступлением сивана, как только первые лучи синайского света озаряли тьму. В тот год солнце сивана вновь осветило холмы и долины, но напряжение не исчезло. Шулы и батей мидраши по-прежнему были полны людьми, молящимися день и ночь за узника в Остра Барме.
Иом Тов начался в моцаэй шабат (на исходе шабата). В клойзе Гаона собралось больше людей, чем обычно. В соответствии с обычаем Гаон учил Тикун Лейл Шавуот и рассказывал хидушим. Люди верили, что в ночь, когда небеса открыты, Гаон сможет разрушить стены тюрьмы, где мучился Авраам, подобно тому как шофар Иеошуа уничтожил стены Иерихона.
Гаон говорил с легкой дрожью в голосе, тише и короче, чем обычно. Его слышали только те, кто стоял совсем рядом, и они передавали его слова остальным. Тонкая лента серебристого света поднималась над горизонтом и обвивала тускло мерцающую свечу в клойзе. Серый свет становился ярче. Казалось, что он старается расколоть ночное небо, на которое в молчании смотрели изможденные бессонницей люди. Они были глубоко взволнованы, наблюдая за комьями серых, похожих на испуганное стадо овец, облаков, которые гнал разгоравшийся свет. Утро вспыхивало над горизонтом.
В понедельник, второй день Шавуот, на улице Тумы состоялась праздничная церемония в честь «святого» Боннфация. Обычно молитвы заканчивались народными песнями, плясками и играми на большом дворе. На сей раз публику ждало необычное зрелище. На лужайке, окруженной дубами и каштанами, перед позолоченным входом в церковь в течение последних дней полным ходом шли приготовления. В правой части лужайки вырыли глубокую яму. Вокруг этого огромного котлована стояла металлическая ограда, позволявшая видеть, что происходит внутри. В последний день котлован заполнили множеством вязанок хвороста, слой за слоем, вровень с железной оградой. Плотники и каменщики выстроили прочный помост, полукругом возвышающийся над котлованом, а на нем — скамьи в три яруса, по пятьдесят мест в каждом. Верхние места предназначались для церковной знати и были обтянуты красной тканью. Люди с интересом наблюдали за строительством. Даже старики не могли припомнить подобного погребального костра, настоящего костра для сожжения живого человека. Дети слышали о таких «праздниках» только на уроках истории.
Но в тот понедельник огромному пламени предстояло вознестись к небу, чтобы еще раз отдать дань «святому» Бонифацию, прося об искуплении. Добрые христиане в нетерпении считали часы.
Многие из пришедших в церковь в воскресение остались на ночь, чтобы увидеть зрелище. Целый день до позднего вечера со всей округи прибывали новые группы, бесчисленные повозки, переполненные исступленно поющими, словно крестоносцы, людьми. В еврейской Вильне чтецы Теилим не спали всю вторую ночь праздника, как делали это каждый год в честь Давида, царя Израиля, скончавшегося в Шавуот. Многие евреи присоединились к ним на этот раз.
Когда в понедельнику утром зловеще зазвонили церковные колокола, евреи собрались в великом шуле и в клойзе Гаона на молитву второго дня Шавуот. Всех знобило, несмотря на золотистое летнее солнце. Колокола неистовствовали, будто каждый из них старался заглушить все остальные. Неожиданно они смолкли.
На рыночной площади, с раннего утра заполоненной людьми, воцарилась мертвая тишина. Вдруг из церкви донеслись приглушенные звуки органа и хора. И вновь тишина. А потом опять зазвонили колокола. Звонкие и унылые, мягкие и пронзительные звуки смешались, сливаясь и переходя друг в друга. Затем главные ворота церкви широко распахнулись. Огромная толпа устремилась во двор, торопясь занять оставшиеся места. Через золоченые ворота вышли священнослужители с непокрытыми головами. Перед ними стояли знаменосцы и хористы, державшие в руках маленькие колокольчики. Длинные, широкие шелковые плащи священников и золотые кресты сверкали на солнце. Процессию возглавлял кардинал в огненнокрасной мантии. Слышалась тихая музыка, приглушенная отзвуками колокольного звона. Процессия направлялась к помосту, нижние ряды которого были уже заполнены. Толпа почтительно расступилась, когда мерной поступью священники подошли к обитым красным сиденьям в верхнем ряду. Кресло в центре предназначалось кардиналу.
Поглощенная этим зрелищем толпа не заметила медленно въехавшего небольшого крытого экипажа. Рослые юноши, вооруженные копьями, проталкивались сквозь толпу, ругаясь и волоча что-то за собой. Добравшись до верхнего яруса и оказавшись перед креслом кардинала, они остановились. Тут только толпа заметила человека со связанными за спиной руками, одетого в черную мешковину. В тот же миг колокола, один за другим, перестали звонить. Над ямой, между железными прутьями, взвилось пламя. «Ах!» — изумленно выдохнула толпа. Все поднялись, а мужчины обнажили головы, когда священник стал зачитывать приговор церковного суда: «Во имя Святого Отца…»
Кардинал, державший в правой руке распятие, возвысил голос: «Валентин, сын графа Станислава из дома Потоцких, в эту минуту, перед огнем костра, церковь в последний раз протягивает к тебе свои милосердные руки. Раскайся, и мы погасим костер и будем в Риме просить о милости к тебе». Авраам отвернулся, чтобы не видеть золотого распятия. Плотно сжав зубы, он пристально смотрел вдаль, поверх толпы. Знак сверху, и палачи схватили его за руки. Оглушительный крик радости пронесся по площади: собравшиеся боялись, что слова кардинала могут оставить их без увлекательного зрелища.
Палачи со своей жертвой спустились во второй ярус. Внезапно они разразились истошными воплями и чуть не выронили жертву. «Мадонна», — закричали они. Люди, стоявшие вокруг, начали неистово креститься. Отовсюду доносилось: «Что случилось? Почему они остановились?»
C разрешения издательства Швут Ами
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Недельная глава «Эмор» из книги рава И. Зильбера «Беседы о Торе»
Рав Исроэль Зельман,
из цикла «Книга для изучения Торы»
Правильно и праведно переданная Мудрость возвращается к своему источнику, успев усилиться и обогатиться благодаря еще одному произнесению, еще одному выходу в мир.
Рав Элиягу Вугенфирер,
из цикла «Недельная глава Торы»
Рав Арье Кацин,
из цикла «На тему недельной главы»
Коментарии к недельной главе Льва Кацина
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Очерки по недельной главе Торы»
По материалам журнала «Исток»
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Рав Зелиг Плискин,
из цикла «Если хочешь жить достойно»
Если человек постоянно занят Торой и вежлив с людьми, его будут уважать и хвалить. Кроме соблюдения заповедей Творца, надо быть деликатными с людьми.
Нахум Пурер,
из цикла «Краткие очерки на тему недельного раздела Торы»
Содержание раздела и краткие очерки на тему недельной главы
Рав Бенцион Зильбер
Ханаья, Мишаэль и Азарья были готовы к мучительной смерти. Благодаря чуду они остались живы, а их поступок стал ярчайшей иллюстрацией «кидуш а-Шем», Освящения Имени Творца.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Сборник мидрашей о недельной главе Торы.
Исраэль Спектор,
из цикла «Врата востока»
Восточные истории, комментирующие недельную главу Торы.
Рав Бенцион Зильбер
Три запрета, нарушать которые нельзя даже под страхом смерти