Из цикла «Великие раввины», темы: Раби Йеуда хаНаси, Мишна, Милосердие, Мудрецы Мишны, Реувен Пятигорский
Раби Йеуда, прозванный Святым, сын раббана Шимона бен Гамлиэль. Жил во 2 веке н.э. в Эрец Исраэль. Руководитель и наставник народа эпохи составления Мишны, которую сам отредактировал. Во всей талмудической литературе его зовут не иначе, как Раби, «наш учитель». По праву считается главным лицом своей эпохи, ибо обладал всеми качествами, необходимыми для самого высокого авторитета. Талмуд говорит: «Со времен пророка Моше никогда Тора, величие, знания и личные достоинства не сходились в одном человеке до такой степени гармонично, как в лице Раби».
Родился в тот день, когда римляне казнили раби Акиву. Учился у своего отца в академии города Уша в Галилее. Его учителями были великие сподвижники и ученики раби Акивы — раби Шимон бар Йохай, раби Элиэзер бен Шамуа, раби Йеуда бен Илай и др. Звание «наси», «князя», он получил в годы царствования Марка Аврелия.
Будучи очень состоятельным человеком, много помогал бедным. Так, во время голода он открыл свои амбары для всех желающих.
Главный подвиг его жизни — отбор и редактура Мишны, завершенные, впрочем, при его сыне. Законы, приведенные от самого Раби, начинаются в Мишне словами «Раби сказал». Многое, не включенное им в Мишну и представленное в Барайте и Тосефте, говорит о той громадной работе, которую ему пришлось выполнить. Вот несколько высказываний Раби: «Знай, что над тобой — видящий глаз, слышащее ухо и книга, куда записываются все твои поступки». «Многому я научился у своих учителей, еще больше у своих товарищей, но больше всего — у своих учеников».
Раби много болел, но с покорностью нес страдания, считая, что наказан свыше за случай, в котором не проявил милосердия. Однажды ему повстречались люди, ведущие на убой теленка. Вдруг теленок вырвался и подбежал к Раби, словно прося у него защиты. Раби сказал: «Ступай, для этого ты и создан»…
Жил он очень скромно, объясняя: «Или удовольствия в этом мире, или доля в мире грядущем». Современники сравнивали его с Ковчегом завета, в котором хранились храмовые Скрижали. Когда он умер, скорбящему народу было объявлено: «Ангелы боролись с людьми и победили — Ковчег завета унесен на небо».
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?