Из цикла «Врата раскаяния», темы: Запрет, Рабейну Йона, Раскаяние, Грех, Идолопоклонство, Убийство, Смерть, Разврат
136. Тяжесть преступлений, которые не следует совершать даже под страхом смерти. Сказали мудрецы, что все преступления, указанные в Законе, о которых человеку говорят «Преступи и не будешь убит», — пусть лучше преступит и не будет убит, как сказано (Ваикра 18;5): «Исполняя которые, человек будет жив ими»; будет жить ими, а не умирать из-за них, кроме случаев идолопоклонства, кровосмешения и кровопролития. То есть если человеку скажут об одном из этих трех: «Преступи и не будешь убит», — пусть лучше будет убит, но не преступит, даже если предложат совершить преступление скрытно. И если сказали нарушить одну из заповедей Закона публично, — пусть предпочтет быть убитым, но не нарушить, как сказано (Ваикра 22;32): «Дабы Я был освящен среди сынов Израиля».
137. За эти три вышеупомянутые преступления, и даже менее тяжкие их аспекты, наказания суровее, чем за многие серьезные преступления. И мудрецы назвали менее тяжкие аспекты этих преступлений «пылью преступлений». И сказали, что можно лечиться от смертельной болезни любым средством, кроме дерева-идола (ашера). То есть если человеку скажут: «Возьми листья дерева-идола и вылечись ими», — пусть лучше умрет, но не будет ими лечиться. И хотя тот, кто пользуется деревом-идолом [для лечения] не поклоняется идолам, но поскольку использование мы называем «пыль идолопоклонства», — пусть лучше умрет, но не лечится, чтобы не поддерживать тех, кто поклоняется дереву, которые могут изобразить дело так, что дерево-идол лечит.
138. И еще о кровосмешении. Например, если некто возжелал замужнюю женщину, и ему сказали, что не вылечится, пока она не предстанет перед ним обнаженной или заговорит с ним, — пусть лучше умрет, но не разрушит ограду запрета на замужнюю женщину. Из этого ты можешь понять, насколько суров запрет дотрагиваться до руки замужней женщины.
139. И вот «пыль убийства» — публично позорить человека, пока он не побледнеет. Лицо бледнеет, и румянец сбегает с лица, — это похоже на убийство, так сказали мудрецы. И также — страдание от позора горше смерти. Поэтому сказали мудрецы: «Пусть лучше человек прыгнет в огненную печь, но не опозорит другого публично». И не сказали так о прочих серьезных преступлениях, а уподобили «пыль убийства» убийству и сказали: «Пусть будет убит, но не убьет», и подобно этому сказали: «Пусть бросится в огненную печь, но не опозорит другого публично». И вывели это из сказанного о Тамар, как сказано (Берешит 38;25): «Ее вывели, а она послала к свекру сказать» и так далее. Вот — хотя ее вывели на сожжение, она не сказала, что понесла от Иеуды, чтобы не опозорить его.
140. И еще сказали: «Те, кто опускается в Гееном, поднимутся, кроме трех [категорий], которые опускаются и не поднимаются. Это те, кто публично позорит другого, кто обзывает другого обидным прозвищем и кто прелюбодействует». И вот — те, кто публично позорит другого и кто обзывает другого обидным прозвищем (потому что оно тоже позорит), уподоблены прелюбодею, чье преступление является одним из таких, о которых сказано «пусть лучше будет убит, но не преступит».
141. И еще сказали: «Нет доли в будущем мире тому, кто позорит другого публично». А об убийце не сказали, что у него нет доли в будущем мире, потому что публично позорящий другого не осознает величину своего преступления и душа его не горюет о преступлении. Поэтому он далек от раскаяния.
142. Сказали мудрецы о заповеди о субботе, что исполнение этой заповеди равнозначно исполнению всех заповедей. И сказали мудрецы, что поклоняющийся идолам или публично нарушающий субботу отрицает весь Закон, и если он [по правилам «шхиты»] зарежет животное, то оно считается падалью, а если он дотронется до вина, — вино запрещено к любому употреблению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?