У Навота, жителя долины Изреэль, был виноградник возле дворца Ахава, царя Израиля.
— Отдай мне свой виноградник, — сказал Ахав Навоту, — он как раз рядом с моим домом и будет служить мне огородом. Тебе же я дам другой виноградник, еще лучше. А хочешь — заплачу за твой двойную цену.
— Б-г не велит мне отдать его, — сказал Навот. — Он мне достался в наследство от моих предков.
Вернулся Ахав домой сердитым и хмурым: пришелся ему по вкусу виноградник Навота, а тот не захотел его отдать! Ахав даже есть не стал, улегся в постель и отвернулся к стене. Но Изевель, жена его, пришла к нему и спросила:
— Чем ты так расстроен, что даже есть не стал?
— Тем, что Навот не захотел отдать мне свой виноградник. «Я тебе заплачу», — сказал я ему, — «или дам другой, еще лучше». А он отказался.
— Разве не царь ты Израиля? — сказала известная своим коварством Изевель. — Вставай, поешь и возвесели свое сердце. Я передам в твои руки виноградник Навота.
Написала она письма от имени Ахава, поставила на них царскую печать и разослала старейшинам и знатным людям Шомрона — столицы государства.
А в письмах тех было сказано: «Приведите двоих, и пусть они лжесвидетельствуют против Навота. Пусть скажут, что он проклинал Б-га и царя, и его побьют камнями до смерти».
Старейшины города сделали так, как приказала Изевель. Вывели Навота перед всем народом, пришли два подкупленных человека, лжесвидетельствовали против него, и Навота забросали камнями.
Узнав, что Навот умер, Изевель сказала Ахаву:
— Вставай и забирай виноградник Навота, который он не захотел тебе продать. Навот умер.
Услышав о смерти Навота, Ахав встал и пошел в виноградник, который решил забрать себе.
Но было слово Г-спода к пророку Элиягу: «Встань и иди к Ахаву, царю израильскому, что правит в Шомроне. Он сейчас в винограднике Навота. Иди и скажи ему: “Убил и еще наследуешь?” И еще скажи: “В том месте, где собаки лизали кровь Навота, будут они и твою кровь лизать”».
Так и сделал пророк Элиягу. Увидев его, отпрянул Ахав в испуге, хоть и был царем. Знал он, что пророк пришел к нему со словом Б-жьим. И сказал Ахав:
— Ты нашел меня, враг мой?
И сказал пророк Элиягу:
— Я нашел тебя. Потому что сотворил ты зло в глазах Б-га.
И так все и было, как предсказал пророк Элиягу: умер от ран Ахав, и собаки лизали его кровь. А тело нечестивой Изевель, растоптанное лошадьми, растерзали псы на поле Изреэльском.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?