Спасение Торы из огня Катастрофы. гл. 26: Война приходит на Дальний Восток.

предыдущая глава

Волны трагедии Перл-Харбора докатились до Шан­хая раньше, чем до иных берегов. 7 декабря 1941 го­да, когда в Перл-Харборе было раннее утро, а в Шан­хае ночь, японская тяжелая артиллерия открыла огонь по одинокой американской канонерке, бросившей якорь на реке Хуанпу. Артиллерийская канонада вмиг разогнала сон всех жителей. Беженцы принялись лихорадочно гадать о возможной причине мощных ра­зрывов. Некоторые евреи, служившие в польской ар­мии во время немецкого вторжения, сразу же опреде­лили по звуку, что стреляют корабельные пушки.

Позже удалось узнать, что американские моряки отвергли ультиматум о сдаче, после чего короткая и жестокая орудийная дуэль между неравными по огне­вой мощи противниками прекратила существование единственного представителя американской военной мощи в этом регионе.

Несколько часов спустя, уже на рассвете, грузовики с японскими солдатами пересекли границы Шанхая и захватили этот важный портовый город. Развешенные повсюду плакаты извещали от имени Его Императорского Величества, что Шанхай оккупирован японской армией.

Вторая мировая война снова нагнала беженцев, на сей раз на другом конце света. Окончательным подтверждением произошедших событий явилось конвоирование пленных американцев по шанхайским улицам. Стало ясно, что наступили но­вые времена.

В то вцемп как имперские силы Японии победоносно расширяли свои границы на азиатском материке, Шанхай оставался островком мира, оторванным от зву­ков войны, отделенным армиями и флотами от погру­женной в бедствия планеты. Город, представляющий собой гигантскую гавань мировой торговли, ворота в континентальный Китай, оказался блокированным с моря и суши. Торговля замерла. Между тем Шанхай располагал громадным запасом товаров, которые пре­жде поставлялись на мировой рынок, а теперь лежали мертвым грузом на многочисленных складах. Это оби­лие посреди воцарившейся в мире нищеты было еще одним удивительным проявлением заботы Провидения о благополучии раввинов и учеников ешивы.

Тем не менее стражам Торы, как и другим евро­пейским беженцам, пришлось претерпеть немало на протяжении долгих голодных месяцев. Пора лишений началась с начавшимися на Тихом океане военными действиями и закончилась лишь тогда, когда амери­канские благотворительные организации, проявив не­бывалую щедрость, пришли на помощь шанхайским изгнанникам.

Ешиву главным образом поддерживал известный Ваад Ацала, который возглавляли неутомимый рабби Авраам Калманович и другие выдающиеся раввины Соединенных Штатов. Своими неустанными усилиями рабби Калманович и его сподвижники сумели значи­тельно улучшить положение учеников и преподавате­лей ешивы. По соглашению с Ваадом всемирно из вестный Джойнт обеспечил деньгами и остальных еврейских беженцев, попавших в Китай.

Получив поддержку из-за океана, ученики ешивы еще глубже погрузились в изучение Торы, что помо­гало им не только отвлечься от окружающей действи­тельности, но и преодолеть, как уже было сказано, снедающее их чувство неизвестности о судьбах близ­ких, оставшихся в Европе.

К началу войны на Тихом океане в Шанхае насчи­тывалось около двадцати тысяч еврейских беженцев. Между представителями ешивы и остальными еврея­ми, которые прибыли сюда главным образом из Ав­стрии и Германии, ощущались серьезные, прежде все­го мировоззренческие, расхождения. Значительная часть выходцев из Австрии и Германии жила в домах барач­ного типа, где почти невозможно было уединиться. Примитивные бытовые условия и лишения наложили отпечаток на психику этих людей. Они не понимали, сколь важно это время в их жизни, не замечали, что живут в вакууме и постепенно деградируют. Незави­симо от того, стояли ли они в очереди за миской го­рячей еды, которую раздавал из больших котлов Джойнт, или в другой очереди к общинному котлу или в городской столовой еврейского гетто, — их раз­говор неизбежно скатывался к одной и той же теме: о лучших временах, о “славном прошлом”, когда они име­ли положение в обществе, влияние, силу и богатство, были респектабельны и состоятельны. Настоящее для этих людей потеряло всякое значение. Сегодняшний день был заметён под ковер вчерашнего величия. Бес­цельное прозябание являлось ничем иным, как выжи­данием возврата к лучшим, прошлым временам.

Община ешивы не нуждалась в грезах и пустых надеждах. Способность учеников к действию и самосовершенствованию не изменилась под влиянием условий жизни. Чтобы получать радость и удовлетворение от духовного поиска им нужен был только стендер, на который можно положить книги. Их духовное раз­витие достигло столь высокого уровня, что многие впоследствии отказывались от драгоценных американ­ских виз, предпочитая остаться здесь, в необыкновен­ной атмосфере Торы, невзирая на лишения и постоян­ную опасность.