Тему служения в Храме, святости священнослужителей и святости служения Тора завершает стихом: «И не оскверняйте Моего святого Имени, и да буду Я святим среди сынов Израиля» (Ваикра, 22:32).
Этот стих содержит две заповеди. Словами «не оскверняйте Моего святого Имени» Тора запрещает нам бесчестить, унижать Имя Всевышнего. Такое осквернение Имени на иврите называется «хилуль Ашем». Словами «да буду Я святим среди сынов Израиля» Тора предписывает нам совершать освящение Имени Творца (на иврите – «кидуш Ашем»). Что понимает Тора под освящением или, не дай Б-г, осквернением Имени? Наше поведение относительно заповедей, которые Он нам дал. В самом общем смысле это значит: выполняя заповеди Торы, мы освящаем Имя Творца, нарушая их – унижаем Его Имя.
Сказано в Торе (Дварим, 6:5): «И люби Г-спода, Б-га твоего, всем своим сердцем, и всей своей душой, и всем, чем ты владеешь». Этими словами начинается «Шма», текст, ежедневно, дважды в день, произносимый евреями в молитве. Означают они, в сущности, требование соблюдать законы Торы самоотверженно, невзирая на опасности или материальные потери. Эти слова Торы говорят нам, что ради соблюдения заповедей мы должны быть готовы преодолеть трудности, поступиться имуществом, отдать жизнь – там, где этого требует закон. Произнося эти слова, мы подтверждаем свою готовность.
Существуют три запрета, нарушения которых нам предписано избегать любой ценой, даже ценой жизни: ни при каких обстоятельствах, ни под каким внешним давлением, даже под угрозой смерти нам нельзя поклоняться идолам, вступать в отношения, которые Тора называет развратом (как вы уже знаете, в главе «Ахарей мот» Тора детально оговаривает запрещенные интимные связи), и убивать. Остальные заповеди, если это необходимо для спасения жизни, мы должны нарушить, поскольку для Всевышнего наша жизнь важнее выполнения заповедей.
В житейской ситуации, где для спасения жизни человека приходится нарушить законы Торы, все более или менее просто. Нарушить не только можно, но нужно. Если в субботу или в праздник необходимо доставить опасно больного человека в больницу, мы обязаны, с соблюдением определенных правил, сделать это. Но там, где люди, имеющие власть, принуждают еврея к нарушению закона Торы, все не так однозначно. Там соблюдение (или нарушение) запрета требует знания очень непростых вещей.
В случае внешнего давления наше поведение определяют два условия. Одно из них – мотивы, по которым нас принуждают к нарушению, второе – публичность нарушения. Публичным считается нарушение, при котором присутствуют или о котором узнают десять евреев. А о мотивах скажем следующее. Гемара в трактате «Санедрин» рассматривает ситуацию, когда люди, во власти которых еврей оказался, угрожая смертью, приказывают ему сделать что-то, что запрещено Торой, например, в субботу взять в руки косу и накосить травы. Если они преследуют при этом чисто практические цели («коси и бросай скоту», – говорит Гемара), мы обязаны сохранить жизнь и подчиниться требованию, даже если нарушение происходит публично. Если же от нас требуют нарушить заповедь именно ради нарушения (говоря словами Гемары, «коси и бросай в реку»), т.е., в сущности, требуют отказаться от веры, мы поступаем по-разному в зависимости от того, будет ли нарушение публичным или нет. Мы уступаем, если этого не увидят и об этом не узнают, и отдаем жизнь, если при нарушении присутствуют или о нем узнают десять евреев. Другими словами, при сочетании двух условий: требовании отказаться от веры и публичности нарушения – нарушение для нас исключено.
Иначе евреи ведут себя в трудные исторические периоды, когда еврейская вера подвергается преследованию и соблюдение еврейских законов запрещено. Во времена гонений – независимо от наличия или отсутствия публичности – нам нельзя подчиняться никаким требованиям нарушить заповедь, если тот, в чьей власти мы находимся, требует этого не ради своей выгоды, а ради самого нарушения.
Отдавая жизнь ради соблюдения заповеди (когда мы должны это сделать), мы совершаем «кидуш Ашем». Когда мы не делаем этого в нужном случае – мы совершаем «хилуль Ашем».
Это очень важное действие, важная сторона жизни человека – когда через него освящается имя Б-га. «Кидуш Ашем» возможен не только при угрозе жизни. Вернемся к заповеди соблюдения субботы. Мы уже говорили, что для спасения жизни человека ее можно и должно нарушить. А для спасения имущества? Для того, чтобы избежать крупной имущественной потери, скажем, при пожаре?
Нельзя. Поскольку в шабат запрещено гасить огонь (опять-таки, если он не угрожает ничьей жизни), приходится предоставить событиям идти своим чередом. Это случай, когда, если у вас нет возможности обратиться за помощью к нееврею, для выполнения заповеди надо поступиться имуществом. Но если рядом есть человек, не обязанный соблюдать заповеди субботы, можно обратиться к нему, правда, не прямо, а формулой: «Кто потушит – не потеряет» (т.е. будет вознагражден).
В книге «Всё для Босса» (книга переведена на русский язык в сокращении) Рухама Шайн рассказывает о своем отце Яакове-Йосефе Германе, который жил в Америке в начале прошлого века. Он успел сделать там немало добрых дел, а в 1939 году решил переехать в Израиль. Был реб Герман человек небедный, а поскольку он взял с собой все свое имущество, багаж у него был солидный. Плавание затянулось. Корабль, на котором плыл реб Герман, прибыл в Хайфский порт близко к началу субботы. Реб Герман взял личные вещи и сошел на берег, оставив все свои чемоданы на борту. Его предупредили, что вещи с корабля сгрузят на берег и можно не сомневаться – все, чего не заберут владельцы, будет мгновенно разграблено. Время напряженное, в Европе началась война, английским властям не до охраны багажа.
Реб Герман не увидел тут никакого повода для колебаний: о чем говорить – евреи в субботу вещи не переносят. Еще и порадовался: «Всевышний меня любит, дает возможность отдать все, что у меня есть, как сказано в "Шма"». И отправился искать место, где сможет провести шабат как полагается. На исходе субботы реб Герман пошел в порт, чтобы посмотреть, что стало с его вещами. Все оказалось в порядке: английский офицер все-таки приставил к ним охрану. Такой вот пример кидуш Ашем «в будничных обстоятельствах».
А что такое хилуль Ашем в обыденной жизни, а не в экстремальной ситуации? Как мы уже говорили, это нарушение предписаний Торы. Но не только. Осквернением Имени может оказаться и бытовой поступок – в зависимости от духовного уровня и репутации человека, проще говоря, для каждого – по его уровню. Гемара в трактате «Йома» приводит высказывания Рава, Абайе и раби Йоханана на эту тему. Каждый из них называет поступок, который счел бы для себя осквернением Имени Всевышнего. Рав и Абайе говорят о задержке платы за покупку, раби Йоханан говорит о ситуации, когда его могут увидеть без тфилин и без книги в руках и подумать, что он бездельничает.
Для человека, известного как мудрец Торы, поступок, который может быть воспринят окружающими как недостойный, независимо от того, есть в нем прямое нарушение Торы или только видимость нарушения, является осквернением Имени Всевышнего.
Абайе объясняет (Йома 86б): когда люди видят знатока Торы, который спокоен и вежлив в разговоре, честен в денежных делах, к каждому относится уважительно, люди говорят: видно, Тора учит хорошему. И Абайе призывает: «Люби Б-га, чтобы Имя Б‑га стало любимо через тебя». Рав Исраэль Салантер, основатель движения Мусар (Этика), сосредоточенного на вопросах морали, самосовершенствования и заповедях «бейн адам ле-хаверо» (заповедях, касающихся отношений между людьми), говорил: «Мы люди маленькие, но должны вести себя как люди большие, потому что на нас смотрят как на больших». Конечно, назвать себя «маленьким человеком» мог только сам рав – для нас высота его личности несомненна, но ведь "мы" – это и мы с вами, так что его слова могут служить руководством и для нас, чтобы к каждому из нас можно было отнести слова из книги пророка (Иешаяу, 49:3), стоящие в заголовке статьи: «И сказал (Г-сподь) мне: Ты раб Мой, Израиль, в котором прославлюсь».
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «О нашем, еврейском»
14% взрослого еврейского населения Израиля определяют себя как «строго соблюдающие»
Барух Фельдман
Ежегодно в дни Песаха и Суккота тысячи представителей древнего рода коэнов закутываются в талиты и произносят благословение ко всему еврейскому народу
Редакция Толдот
Раввин Менахем-Мендл Тауб, юность которого прошла в гитлеровских концлагерях, считает, что память о павших должна нести практический смысл. В эти дни он работает над проектом первого в мире религиозного музея Катастрофы. Год тому назад адмор по приглашению рава Бенциона Зильбера выступал на ежегодном ханукальном вечере «Толдот Йешурун».
Йегуда Авнер
Рав Шломо Лоренц,
из цикла «В кругу великих»
Избранные главы из книги
Исраэль Бен Давид
Страсти вокруг того, можно или нет продавать свинину в израильских городах кипели долго — больше пяти лет.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Рав Элияу Ки-Тов,
из цикла «Книга нашего наследия»
В ходе Шестидневной войны исторический Иерусалим — Старый город и Храмовая гора — оказались под контролем евреев. Впервые за долгое время…
Неизвестный автор
«Настоящая справка выдана Марку Львовичу и Фаине Саввичне Левиным в том, что их сын Леонид подвергся обрезанию в ходе спецоперации по защите государственных интересов Советского Союза».
Рав Моше Пантелят
Поколения приходят, поколения уходят, а антисемитизм остается, явление почти столь же древнее, как и сам еврейский народ, явление столь же любопытное и столь же удивительное, как и само существование еврейского народа. В древности и в средние века антисемитизм выступал, в основном, как проявление религиозной нетерпимости, в особенности это бросалось в глаза в европейских христианских странах.
Редакция Толдот
Запрещал посещать Храмовую гору и родоначальник религиозного сионизма — рав Авраам Ицхак а-Коэн Кук, первый Главный раввин Земли Израиля
Рав Ицхак Зильберштейн
По всем прогнозам, Израиль должен был быть стерт с лица земли во время самой первой войны. Тем не менее, еврейское государство продолжило существовать, одерживая победы над превосходящими своей численностью армиями арабских стран. Как такое происходит?