Родился я в 1917 году в Казани. Мои благословенной памяти родители, рав Бенцион и рабанит Леа Гитл, дали мне традиционное еврейское воспитание. С малых лет я стал изучать Танах и Талмуд; учиться мне приходилось, по понятным причинам, в обстановке строжайшей секретности.
Материальные условия, в которых жила наша семья, были крайне тяжелыми. Ютились мы в маленькой комнатушке коммунальной квартиры, знали и голод и холод.
Сдав экстерном экзамены за курс средней школы, я поступил в Казанский университет, где стал изучать математику, однако своих занятий Торой не прекращал., Именно в этом возрасте я стал постигать всю глубину Танаха и Талмуда, всю правду, заложенную в Торе. Мудрость, заключенная в еврейской религии, приводила меня в восторг; сухие, казалось бы, законы ритуального убоя скота, правила кашрута, чистоты семейной жизни раскрывали передо мной свою вечную нравственную суть. Безупречная точность нашего древнего лунно-солнечного календаря вызывала восхищение, глубокие знания еврейских мудрецов в области анатомии, физиологии, медицины, изложенные в Талмуде, были для меня неоспоримым свидетельством Б-жественного происхождения Устной Торы.
Нелегко мне приходилось. Какие только предлоги я не изобретал, чтобы не писать в субботу! То «забывал» дома тетрадь, то перевязывал палец, который якобы поранил, то просто сказывался больным и не приходил на занятия в университет. Когда в субботу преподаватели вызывали меня к доске, им приходилось выслушивать самые фантастические причины, объясняющие, почему я предпочитаю оставаться на месте. В конце концов, я нашел выход из положения: изучил расписание на полгода вперед и те предметы, лекции по которым читались по субботам, сдавал до наступления сессии, в первый или во второй месяцы занятий, освобождаясь таким образом от необходимости приходить по субботам в университет.
Трефного я, конечно, не ел. В городе был миньян — десяток пожилых евреев, и я использовал любую возможность помолиться вместе с ними. Свои занятия Торой я не прекращал ни на один день — отец еще в детстве приучил меня ежедневно по два часа учить Талмуд. Если, готовясь к университетским экзаменам, я был вынужден корпеть над учебниками до трех часов ночи, то с трех до пяти я занимался Талмудом. Когда же по каким-то причинам мне это не удавалось, я записывал свой «долг» в особую книжечку и восполнял пропущенное при первой же возможности. Руководствуясь требованиями Торы, я старался помогать людям как мог: опекал больных, давал бесплатные уроки детям из бедных семей, готовя их к экзаменам.
В университете, где моим руководителем был гениальный математик и замечательный человек, член-корреспондент АН СССР Николай Григорьевич Чеботарев, мир праху его, я специализировался по теории Галуа, высшей алгебре и теории чисел. Увлекался я и физикой, работал одно время в лаборатории Е.К.Завойского, открывшего эффект парамагнитного резонанса.
Окончив университет с отличием в 1941 году, я получил направление в школу села Столбищи близ Казани, где проработал учителем больше года. Жил я там в одной комнате с тремя сыновьями своей квартирной хозяйки. Для того, чтобы помолиться, мне приходилось либо забираться на чердак, либо запираться в школьной лаборатории, либо выходить далеко за сельскую околицу. Из посуды у меня была лишь кружка; время и возможность самому готовить себе еду были ограничены, и питался я лишь хлебом да парным молоком.
Запомнился мне Песах того года. Перед самым праздником я побывал дома, и мать положила мне в портфель мацу собственной выпечки и пол-литровую бутылку с домашним напитком из меда и хмеля. В первый вечер Песаха, когда мои соседи уснули, я в темноте вынул из портфеля мацу и медовуху и провел пасхальный седер (Седер — — праздничное застолье и первый вечер Песаха, проводимое по определенному ритуалу), рассказывая сам себе о выходе евреев из Египта. Четыре положенных бокала вина, в роли которого успешно выступила медовуха, я закусывал печеным картофелем, который мне удалось раздобыть.
По субботам и в дни еврейских праздников я приходил на работу, задавал школьникам задачи, проводил контрольные — лишь бы самому не пришлось писать на доске или в классном журнале. Помню, в том году, как назло, и в субботу, предшествовавшую празднику, и в саму пасхальную неделю на моих уроках сидели проверяющие. Сначала в село приехал представитель райкома партии, потом — инспектор районо. К таким визитам я всегда был готов: загодя, в пятницу днем, заполнял журналы, записывал в них тему субботнего урока, намечал, кого из учеников вызвать к доске для индивидуального опроса, и заранее проставлял им оценки, ибо хорошо знал возможности каждого. Эти уроки прошли гораздо живее чем обычно, при большой активности ребят, и ревизоры остались довольны. На разборе уроков мне удалось без особого труда обосновать правильность отметок, выставленных ученикам заранее.
Из села Столбищи я перевелся в Казань и проработал там около двадцати лет в различных школах, техникумах и институтах. Все эти годы я соблюдал субботу, не ел запрещенную пищу обучал еврейским законам своих детей точно так же, как в свое время обучали меня мои родители.
Не раз мои близкие друзья-евреи, от которых я не скрывал своего мировоззрения, говорили мне: «Почему ты не живешь как все, Исаак? Зачем тебе эти мучения: не писать в субботу, есть всухомятку, рисковать каждый раз во время молитвы? Ведь рано или поздно дознаются, лишат тебя диплома и выгонят с работы!» Если 6ы я сам знал о еврействе столько, сколько знали они, то есть практически ничего — я бы вместе с ними поражался странному для окружающих поведению религиозного еврея.
Однажды, перелистывая старые книги, я наткнулся на журнал «Гаасиф», изданный в 1887 году. Мое внимание привлекла опубликованная в нем статья А.-А.Раковского «Слова Б-га нашего исполняются всегда»; она произвела на меня настолько сильное впечатление, что я решил подробно изучить затронутую в статье тему: исполнение пророчеств Торы — и написать об этом по-русски для тех евреев, которые не получили традиционного еврейского образования, но задумываются о том, каковы причины удивительной судьбы нашего народа, о его прошлом, настоящем и будущем.
Надеюсь, что в этой книжке, написанной мною еще в СССР и по памяти восстановленной и дополненной в Израиле, мне удалось ответить на вопросы моих друзей, а также, возможно, и на ваши незаданные вопросы, дорогой читатель.
Файвел Портной
Письмо — обзор идишкайт Германии.
Журнал «Мир Торы»
Печальное предсказание раби Ор Самеаха сбылось. Начиная с ночи 27 октября 1938 года, которая стала печально известна во всем мире как Хрустальная ночь или «Ночь разбитых стаканов», нацисты насильно депортировали из Германии 10 тысяч польских евреев...
Редакция Толдот
Ицхак Уманский
После синагоги я сидел дома перед куском свинины в тарелке, и не мог ее есть. В этот вечер я проиграл. Страх перед родителями заставил меня съесть бифштекс. До сих пор у меня во рту стоит его мучительный вкус...
Редакция Толдот
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Итак, Яаков возвращается в родные края. Ему предстоит встреча с Эсавом. У Яакова есть все основания предполагать, что Эсав хочет его убить. Недельная глава «Ваишлах» («И послал») начинается с рассказа о том, как Яаков готовился к встрече с братом. Он сделал три вещи: собрал подарок, помолился Б-гу и снарядился к войне. И все эти три действия имели глубокий смысл. Начнем с третьего. Всех своих спутников, и скот, и верблюдов Яаков разбил на два отряда. Расчет у него был такой: если погибнет один отряд, то может спастись второй. Действие Яакова учит нас, что нельзя сосредоточивать все в одном месте...
Раби Меир Симха из Двинска Ор Самеах
Рабби Симха Меир Коэн из Двинска о цикличности еврейской истории, «прогрессе», гордыне и регрессе
Рав Александр Кац,
из цикла «Еврейские мудрецы»
Однажды студеной зимой ученики, вошедшие в нетопленый дом учения, застали там р. Яакова-Йеошуа, облаченного в талит и тфилин и увлеченно склонившегося над книгами, — они обнаружили, что его окладистая борода не только покрылась льдом, но и накрепко примерзла к столу...
Рав Моше Ойербах,
из цикла «История еврейского народа»
Прошло время, и ученики гаонов, сохранивших Тору в тяжелые времена, а затем ученики их учеников спасли общину Германии от полного духовного краха
Рав Ицхак Зильбер
Он не боялся Б-га и поэтому напал на бывших рабов, вышедших из Египта. Портрет народа, являющегося главным врагом евреев.
Рав Александр Кац,
из цикла «Еврейские мудрецы»
Интересные рассказы из жизни одного из духовных вождей евреев Германии. Борьба с «просветителями».
Рав Александр Кац,
из цикла «Еврейские мудрецы»
...Еще до рождения р. Йосефа семью его отца, жившую в швейцарском городке Эндингене, обвинили в использовании христианской крови в ритуальных целях. Троих ближайших родственников его отца сожгли на костре, а ему самому удалось бежать в Эльзас — он поселился в г. Обернхайме...