Рабби Тарфон – мудрец Мишны третьего поколения, жил в конце первого и первой половине второго века. Рабби Тарфон был священником и участвовал в исполнении обязанностей коаним в Храме (Талмуд Йерушалми, Йома, III , 7), и после падения Иерусалима он продолжал как потомок Аарона выполнять функции, отчасти связанные со службой в Храме. Например, уже будучи стариком, он показывал посещавшим его молодым талмидей-хахамим кипарисовую палку, которой он пользовался при очищении людей, исцелившихся от цараат, хотя уже невозможно было принести установленную для этого случая жертву.
Как алахист рабби Тарфон принадлежал к школе Шаммая (В. Талмуд, Евамот 15а), хотя известно, что, когда решение учеников Шаммая было, на его взгляд, слишком строгим, он предлагал иное решение. Большая часть его высказываний касается области гражданского права: он говорит об имущественном праве разведённой жены, о долгах, потравах, потерянном имуществе и т. д. Известны его алахические дискуссии с р. Акивой, к которому он относился с большой любовью (В. Талмуд, Ктубот 84а и др.), с р. Шимоном и р. Элазаром бен Азарья.
Рабби Тарфон пользовался глубоким уважением мудрецов, он был среди четырёх старейшин (арбаа зкеним), собравшихся для выяснения некоторых спорных мнений р. Элиэзера бен Гуркенус (В. Талмуд, Гитин 83а). Рабби Тарфон отличался скромностью и строгим отношением к своим обязанностям.
Отличаясь трудолюбием, он требовал того же и от других. Известно его изречение: «День краток, работа обильна, работники ленивы, награда велика, а Хозяин требователен» (трактат Авот II , 15). Он же говорил: «Ты не обязан кончить всю работу, но ты не можешь совершенно от неё отказаться» (там же).
Рабби Тарфон крайне враждебно относился к иудео-христианам (минин). Он говорил о возможности уничтожать их священные книги, несмотря на то, что в них упоминается имя Б-га, а по еврейскому закону нельзя уничтожать книги, если в них есть имя Б-га.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?