Быть последовательным

Приводим целиком статью, опубликованную в газете «Маарив» и переведенную нами по возможности точно. (Свои замечания относительно некоторых терминов мы поместили в скобки.) Заметим, что «Маарив» далека от того, чтобы быть рупором религиозной части населения Израиля. Более того, она сделала себе имя именно на том, что последовательно выступает против «религиозного засилья». Тем интересней зарисовка, написанная честным человеком, причисляющим себя к атеистам. Вот она. Без комментариев с нашей стороны.

В один из погожих дней Хануки шел я по улице и повстречал старого университетского приятеля. На вопрос, как дела, он ответил, что все в порядке, вот только сын создает проблемы. Видно было, что о сыне он говорит с гордостью. Поэтому приличие требовало, чтобы я спросил:

— И какие проблемы он создает?

— Перед Ханукой приходит из школы и говорит: «Папа, Макавеи были ортодоксами?» (Так в Израиле зовут религиозных евреев.) Я сразу понял, что вопрос задан не просто так. Но ты же со мной знаком, я тоже неглупый человек. Поэтому сразу постарался уйти от расставленной ловушки: «Раньше не было ортодоксов и неортодоксов. Все было по-другому». Знаешь, что он спросил? — «Тогда почему Матитьяу убил еврея, согласившегося принести в жертву свинью, как того требовали греки?»

— Хороший вопрос, — согласился я. — Но не опасный.

— Верно, — сказал мой приятель, — особенно если учесть, каков был следующий вопрос. А он был такой: «Мы ведь тоже едим свинину, не правда ли?» Ты же знаешь, иногда в ресторане, во время семейного торжества, подходит официант и ты заказываешь у него «белое мясо». Никто ему не говорит — принеси свинины. Вот сын и спрашивает: «Разве мы не похожи на того еврея, который был с греками, но против Матитьяу?» Что я должен был ответить?

— Действительно, что ты должен ответить?

— Не знаю, что должен, но ответил, что это не одно и то же. Есть свинину и соглашаться с угнетателями евреев — разные вещи. Впрочем, пришлось уступить: «Да, Макавеи были ортодоксами». Но самое интересное только тогда и началось. Он спросил: «Получается, что если бы мы жили в ту эпоху, то воевали бы против них?» Я тут же заявил, что ни в коем случае! Ведь они, как и мы, евреи!

— Хороший ответ, — согласился я, — остроумный. Надеюсь, твой сын был удовлетворен?

— Какое там. Он заранее подготовился, чтобы загнать меня в угол. «Хорошо, мы бы не воевали против них. Но и не присоединились бы к ним, верно?» Каков язык! Весь в меня. Смотрит в самый корень.

— Не отвлекайся. Что ты ему ответил? Мне и самому уже интересно.

— А что бы ты ответил на моем месте? — спросил он меня.

— Что если бы жил в то время, то был бы совсем другим человеком. То был бы не я. Так что не о чем и говорить.

— Именно эти слова я и произнес! Но моего сына не проведешь. Он с ангельским видим предложил: «Хорошо, тогда поговорим о нас теперешних. Почему мы празднуем Хануку? Ведь ты сам только что сказал, что это праздник победы ортодоксов»… Я думаю, он очень хорошо подготовился к диспуту. Пришлось что-то промямлить про национальный аспект праздника, про победу над врагами, одержанную с помощью еврейского оружия, и прочее. Но он, по-моему, только этого и ждал. «Хорошо, говорит, а что написано на свивоне?» (Свивон — волчок, в который принято играть на Хануку.) Ты же знаешь, что на нем написано. Нес гадоль ая кан, Большое чудо случилось здесь. (Здесь — значит в Израиле.) Вот он и спрашивает: «Разве это не о чуде с маслом, которое нашли в Храме? А что делали в Храме? — В нем молились! Но мы же не молимся! Значит, для нас это никакое не чудо! Почему мы тогда справляем Хануку?»

— Надо было с самого начала не петлять, — сказал я, — а говорить честно.

— Я это понял, но слишком поздно. «Да, говорю, ты прав. Мы ведем себя не слишком последовательно». И тут, представь, он посмотрел на меня, как учитель смотрит на нерадивого ученика, и сказал: «Пора вести себя последовательно. Или свинина, или Ханука». И я согласился.

— Согласился в чем? Стать ортодоксом?

— Нет, до этого пока не дошло…

Разговор до сих пор не выходит из моей головы. Мы ведем себя непоследовательно и не замечаем этого. Делаем вид, будто не знаем, что та война была войной между ортодоксами и «эллинистами», а не между евреями и греками. И если бы мы, будучи такими же как сейчас, жили в то время, то или выступили бы против Макавеев, или в лучшем случае заняли бы нейтралитет. Ибо позиция Матитьяу и его сыновей — позиция религиозных фанатиков, которая нами осуждается. Мы, пожиратели «белого мяса» и воскурители фимиама разного рода идолам, являемся «эллинистами» нашего времени. «Эллинистами», которые не понимают того, что понял маленький философ, задавший отцу несколько вопросов. Отец согласился с его правотой. Если мы отказываемся признать в Хануке религиозный аспект, то моментально возникает дилемма:

Или Ханука, или свинина!

БлОготворительность рава Реувена Пятигорского