Whatsapp
и
Telegram
!
Статьи Аудио Видео Фото Блоги Магазин
English עברית Deutsch
По материалам газеты «Исток»

Человеческое мышление различает между явлениями и их причинами, причем причина не отождествляется с самим явлением. Когда ученый говорит, скажем, о гравитации, он подразумевает, что нечто, из-за чего предмет падает вниз, отличается от самого падающего предмета. Падающее яблоко — это одно, а причина, из-за которой оно падает, сила гравитации, — это совсем другое. В чем разница между ними? Наблюдая явление, я спрашиваю: «Почему оно происходит?» Причину я не вижу, не могу ни пощупать ее, ни попробовать на вкус. Причины не тождественны явлениям, они — совершенно другая категория, другой этаж реальной действительности. Первый этаж — фундамент, он скрыт от глаз, над ним возносится второй этаж наблюдаемых явлений. Мир конечен и ограничен. Его существованию есть причина, и эта причина — вне мира. Не потому, что она находится в другой галактике. (Тоже, кстати, интересная теория: нас создали пришельцы с других галактик; но дело это не меняет, ибо мы ищем ПЕРВОПРИЧИНУ всего мира — в том числе и этих галактик.)

Причина существования мира не относится ни к каким удаленным областям вселенной, поскольку любая ее область — всего лишь часть общего материального мира. Причина должна быть абсолютно отделена от этого мира, не являться никакой его частью, быть совершенно нематериальной. Как ее назвать — эту причину — не имеет значения, можно назвать ее Б-гом, либо другим словом, неважно. Главное, что есть причина существования мира, и она — вне его, так что на нее не распространяются такие свойства материи как ограниченность в пространстве и времени.

Конечно, можно придумать модель, когда причина нашего мира находится за его пределами, но существует в «своем» мире, например, в мире других измерений, которые для нас «невидимы», «свернуты». У этого «свернутого» мира тоже есть причина и т.д. Причина в причине, тот же кокон в коконе. Но трудность заключается в поиске перво-причины. Она или есть, или ее нет. Так что мы снова возвращаемся к гипотезе Авраама.

Время неотделимо от материи: если не существует материи, не существует и времени. Значит, причина, создавшая материю, находится вне времени. У нее, у этой причины, нет ни начала, ни конца во времени. Она бесконечна, а значит, нет никакой причины ее существованию. Именно ограниченность сроков жизни материальных объектов приводит к выводу о необходимости причины. И лишь то, что бесконечно, — не имеет начала и не нуждается во внешней причине. Оно — Первопричина, т.е. причина его существования лежит в Нем самом. Его никто не создал. Но Он — причина всего сущего. Конечно, можно объяснить мир и иначе, но поверьте, это чрезвычайно трудно.

Впрочем, наша теория, тоже не проста. Что значит — нечто «находится вне времени»? Когда находится? Сейчас? Если сказать, что Первопричина пребывает в каком-то другом пространстве с его собственным потоком времени, то это будет просто неверно. Первопричина — вне времени вообще. Подобно тому как трехмерный объект располагается «вне» какой-то одной плоскости, хотя и может иметь с ней пересечение, т.е. как бы присутствовать на ней.

В первом приближении можно провести такую аналогию: герои романа и писатель того же романа находятся в разных «временных» пространствах. Так и мир с его Первопричиной. Другое дело, что писатель сам погружен в некий временной поток; у него есть причины, по которым он сочиняет свой роман, свой опыт жизни, который он приобрел и который использует при написании. А у Первопричины никакой погруженности ни во что нет! Она вне нашего мира, как писатель вне мира персонажей своей книги. Но она и с нами! Герои могли бы задуматься: а что делает сейчас тот, кто нас написал? Эта их мысль зафиксирована на бумаге. Писатель перечитывает текст перед тем, как отнести его в издательство. Он может ответить: я иду в издательство. Теперь книга вышла, писатель читает отрывки из нее на встрече с читателями; на этот раз на тот же вопрос он может ответить: я разговариваю с читателями. И так далее. Он для них — создатель, живущий вне их пространства и времени. (Только не надо брать из этой аналогии больше, чем она дает. Это всего лишь иллюстрация.)


Датой начала войны за Независимость принято считать 30 ноября 1947 года, поводом к военным действиям послужило принятая ООН резолюция о создании в Палестине 2 государств — еврейского и арабского, — которую арабские страны категорически отвергли Читать дальше

Навеки мой Иерусалим 15. Папин завет

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.

Навеки мой Иерусалим 18. Подкрепления

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.

Навеки мой Иерусалим 19. Изгнание

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?

Навеки мой Иерусалим 33. В обратный путь

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.

Навеки мой Иерусалим 17. Эвакуация больницы

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.

Навеки мой Иерусалим 1.Британский мандат 1917-1948

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.

Навеки мой Иерусалим 13. Мрачные пророчества

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.

Навеки мой Иерусалим 32. Вид с горы Сион

Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»

Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?