В кругу великих. Хазон Иш. Посещение больного в канун Йом кипура

После выборов 5711 (1951) г. я слег в постель. В ту пору, в ходе предвыборной кампании, предшествовавшей моему избранию в Кнессет, я много посещал маабарот (районы бараков или палаток для временного проживания репатриантов) для ведения предвыборной агитации, и заболел сыпным тифом.

Я лежал в больнице «Асута» в Тель-Авиве, и перед Йом-кипуром 5712 (1951) г. моя жена спросила нашего учителя, можно ли мне поститься? Основательно и всестороннее проверив это дело, он постановил, что я должен есть.

Накануне Йом кипура, в полдень, случилось неожиданное. Я не мог поверить своим глазам: наш учитель появился в моей палате…

Он сказал мне следующее: «У меня нет сомнения, что ты подчинишься моему указанию и будешь есть в Йом кипур. Но я опасался, что ты будешь расстроен тем, что должен есть в Йом кипур, и поэтому я пришел сказать тебе, что точно так же, как существует заповедь поститься в Йом кипур, существует заповедь есть для того, кто должен есть. Я хочу, — сказал наш учитель, — чтобы ты ел с радостным сердцем, “иди и ешь с радостью хлеб свой” (Коэлет, 9:7)».

Он благословил меня, пожелал гмар хатима това и ушел.

Для нашего учителя это посещение было чрезвычайно тяжелым. В те дни дорога из Бней Брака в больницу «Асута» занимала много времени. Он ехал автобусами в канун Йом Кипура; и все это ради чего? Ради того, чтобы успокоить молодого человека, чтобы он не был расстроен, что должен есть в Йом Кипур… Объяснение всего этого скрыто в словах нашего учителя, свидетельствовавшего о себе следующее: «Мне доставляет удовольствие радовать сердца людей. И я в высшей степени обязан остерегаться, чтобы не причинить человеку огорчение даже на один миг» (Ковец игрот, ч. 1, 33).